Уже во время сражений на подступах к Днепру и в период его форсирования на различных участках Ставка Верховного Главнокомандования планомерно и дальновидно готовила условия для захвата большого заднепровского плацдарма, с которого можно было бы развернуть освобождение всей Правобережной Украины. Создать его, учитывая многие военные, политические и географические факторы, предпочтительнее было в среднем течении Днепра, в районе Киева. Столица Советской Украины с развитой дорожной сетью вокруг нее становилась при этом естественным оперативным центром плацдарма.

В тот период на территории Украины действовали Центральный, Воронежский, Юго-Западный и Южный фронты. Им противостояли войска немецкой группы «Юг» в составе 1-й и 4-й танковых, 6-й и 8-й полевых армий и 2-й полевой армии группы армии - «Центр». В общей сложности германская группировка насчитывала 1240 тысяч солдат и офицеров, 12 600 орудий и минометов. 2100 танков и штурмовых орудий, 2000 боевых самолетов. Командовал ею генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн.

Советские фронты могли противопоставить противнику 2633 тысячи человек, 51 200 орудий и минометов, 2400 танков и САУ, 2850 самолетов. Несмотря на то что эти силы превосходили немецкие армии, имеющегося количества войск было недостаточно для гарантированного прорыва обороны противника.

Еще в августе 1943 года командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин не сомневался, что в ближайшее время войска фронта поведут наступление на Украину. Но неясно было конкретное место предстоящего наступления. Однако после разговора с первым заместителем начальника Генерального штаба генерал-полковником А. И. Антоновым вопрос, кажется, начал проясняться. В штабе фронта в это время находился и представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Антонов торопился и, спросив разрешения у Жукова, сразу приступил к главному:

Прибыл я по указанию товарища Сталина для постановки конкретных задач перед командованием фронтов Юго-Западного направления. Ставка располагает сведениями, что враг надеется отсидеться за Днепром, втянуть нас в позиционную войну. Второго фронта в этом году, видимо, не будет, а события на Сицилии не отвлекли с Восточного фронта ни одной дивизии. Поэтому перед Воронежским фронтом стоит задача с ходу форсировать Днепр и захватить Киев…

Киев - это главное, - вмешался член Военного совета Воронежского фронта Никита Сергеевич Хрущев. - Центральный Комитет компартии Украины и правительство республики готово к работе. Взятие Киева - не только военная, но и политическая задача.

Правильно, - продолжал Антонов, - так думает и Верховный. Какие у вас, товарищи, на этот счет мнения? Что мне доложить Ставке?

Я уже докладывал Верховному, - первым прервал молчание Жуков, - что для этого потребуются значительные резервы. Войска измотаны боями, понесли большие потери в людях и технике. Если в короткое время сумеем пополнить войска и накопить резервы, задачу решить можно. Видимо, придется провести некоторую перегруппировку сил и средств между фронтами.

Потери большие, - поддержал Жукова Ватутин, - надо призывать мужское население освобожденных районов. И еще. Энтузиазм войск после наступательных боев очень высок. Надо поддерживать людей морально. Мы за короткое время форсировали реки Воронеж, Сосну, Сейм, Тим, Хорол, Оскол, Корочу, Северский Донец, но что они по сравнению с Днепром? Не стоит скупиться на награды, за форсирование Днепра в числе первых можно представлять к званию Героя…

Хорошо, все ваши предложения будут доложены Верховному.

Ставка положительно отреагировала на предложения командующих фронтами. 6 сентября вышла директива, согласно которой Воронежскому фронту передавалась 3-я гвардейская танковая армия. Центральный фронт получил из резерва Ставки 61-ю армию и три кавалерийские дивизии. Так как на полтавском направлении враг оказывал упорное сопротивление, Ставка усилила наступавший здесь Степной фронт 37-й армией из резерва, 5-й гвардейской армией Воронежского фронта и 46-й армией Юго-Западного фронта. Учтено было и пожелание Ватутина. В директиве Ставки от 9 сентября говорилось: «В ходе боевых операций войскам Красной армии приходится и придется преодолеть много водных преград. Быстрое и решительное форсирование рек, особенно крупных, подобных реке Десна и реке Днепр, будут иметь большое значение для дальнейших успехов наших войск…

За форсирование такой реки, как Десна, в районе Богданово (Смоленской области) и ниже и равных Десне рек по трудности форсирования представлять к наградам:

Командующих армиями - к ордену Суворова 1-й степени.

Командиров корпусов, дивизий, бригад - к ордену Суворова 2-й степени.

Командиров полков, командиров инженерных, саперных и понтонных батальонов - к ордену Суворова 3-й степени.

За форсирование такой реки, как река Днепр, в районе Смоленска и ниже и равных Днепру рек по трудности форсирования названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза».

Представлять к высокому званию Героя разрешалось и весь личный состав, форсировавший реку в числе первых и проявивший при этом героизм.

Получив эту директиву, командующий Воронежским фронтом приказал немедленно провести в войсках разъяснительную работу, а сам с Жуковым засел на план наступательной операции фронта на киевском направлении. Этот план, вскоре утвержденный Верховным, предусматривал нанесение главного удара правым крылом фронта силами 38, 40, 3-й гвардейской армий, трех танковых и кавалерийского корпусов. Этой группировке предстояло глубоко охватить войска группы армий «Юг» с севера, выйти в общем направлении на Киев к Днепру, форсировать реку на участке Ржищев, Канев и в дальнейшем продолжить операции на Правобережной Украине. Вспомогательный удар наносили 47, 52-я и 27-я армии с ближайшей задачей перерезать коммуникации врага Полтава - Киев, развивая наступление на Черкассы. Подвижные соединения должны были выйти к Днепру 26–27 сентября, главные силы общевойсковых соединений - к 1–5 октября. Характерной особенностью являлся широкий фронт наступления. Ватутин считал, что это позволит подойти к реке по всей полосе наступления и облегчит ее форсирование.

10 сентября войска фронта перешли в наступление, прорвав оборону немцев юго-восточнее города Ромны. Уже через трое суток 40-я армия генерала К. С. Москаленко, форсировав на широком фронте реку Сула, освободила город Лохвица. Наступление советских войск развивалось так стремительно, что верховное командование вермахта пришло к мнению о невозможности задержать русских на Левобережной Украине. 15 сентября Гитлер отдал приказ об отводе войск группы армий «Юг» на линию Мелитополь - Днепр. В конце директивы указывалось: «Эту позицию удерживать до последнего человека». Понимая, что отступление с Левобережной Украины грозит развалом всему южному крылу Восточного фронта, командование вермахта спешно укрепляло это направление. Десять дивизий перебрасывалось сюда с Центрального фронта, две дивизии - из группы армий «Север», пять дивизий - из Крыма и с Таманского полуострова. Сам отвод войск проходил при упорном сопротивлении на промежуточных рубежах. Так что для наших солдат, уставших от предыдущих боев, это была отнюдь не легкая прогулка.

Немцы отходили к постоянным переправам у Киева, Канева, Кременчуга, Черкасс, Днепропетровска, осуществляя изуверский план выжженной земли. В приказе высшему руководству войск СС на Украине Гиммлер требовал: «Необходимо добиваться того, чтобы при отходе из районов Украины не оставалось ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного центнера зерна, ни одного рельса; чтобы не осталось в сохранности ни одного дома, ни одной шахты… ни одного колодца, который бы не был отравлен. Противник должен найти действительно тотально сожженную и разрушенную страну… Сделайте все, что в человеческих силах, для выполнения этого».

А войска рвались к Днепру. Впереди всех наступали 40-я армия К. С. Москаленко и 3-я гвардейская танковая армия генерал-лейтенанта П. С. Рыбалко. 20 сентября командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин прибыл в 40-ю армию.

Кирилл Семенович, - сказал он после доклада командарма, - судя по виденным мной щитам и указателям, наглядная агитация у тебя на высоте. Обязательно покажу Хрущеву твои плакаты. - Ватутин достал из кармана листок и зачитал: - «Герои Волги и Дона, вас ждет Днепр! Преследуйте врага, не давайте ему передышки» Или вот: «До Днепра - один переход. Вперед, советские воины!» Ну а как на самом деле? Совпадают темпы наступления с плакатами?

Так точно, товарищ командующий, - ответил Москаленко. - Может быть, не совсем быстро наступаем, но достаточно уверенно. От тылов оторвались, да и подустали солдаты. Вперед идем ведь с боями.

Согласен с тобой, но надо спешить. Передышка обязательно будет. Надо только выйти на Днепр. Вчера Военный совет ввел в бой подвижную группу фронта. 3-я гвардейская танковая и 1-й гвардейский кавкорпус увеличили темпы наступления, но и ты не отставай. Пока твоя армия ближе всех к Днепру, обогнать тебя может только Рыбалко. Ну как?

Будем стараться, товарищ командующий.

Старайтесь. Но главное - не опередить танкистов, а быть готовыми к серьезным осложнениям на реке. Судя по разведданным, вряд ли удастся захватить переправы целыми. Так что рассчитывать надо только на себя, не упустить момента и форсировать Днепр с ходу. Иначе много людей погубим в борьбе за плацдармы. А за танкистами не гонитесь!

3-я гвардейская танковая армия (командующий - генерал-лейтенант П. С. Рыбалко, член Военного совета - генерал-майор танковых войск С. И. Мельников, начальник штаба армии - полковник В. А. Митрофанов) состояла из 6-го и 7-го гвардейских танковых корпусов, 91-й отдельной танковой бригады, 50-го отдельного мотоциклетного полка, 138-го отдельного полка связи, 372-го отдельного авиационного полка связи (ПО-2), отдельных 39-го разведывательного и 182-го мотоинженерного батальона, а также других частей и подразделений.

Директивой от 6 сентября 1943 года в состав армии был включен 9-й механизированный корпус (командир - генерал-майор танковых войск К. А. Малыгин, заместитель по политчасти - начальник политотдела - полковник Г. В. Ушаков, начальник штаба - полковник П. В. Кульвинский).

В мехкорпус входили 69, 70-я и 71-я механизированные бригады, 47-й и 59-й гвардейские танковые, 1823-й самоходно-артиллерийский, 616-й минометный, 386-й истребительно-противотанковый артиллерийский и 1719-й зенитно-артиллерийский полки, 396-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион, 100-й мотоциклетный, 54-й бронеавтомобильный, 82-й саперный, 148-й ремонтно-восстановительный и 56-й медико-санитарный батальоны, 999-й батальон связи, 20-й полевой хлебозавод, 183-я рота химической защиты и авиазвено связи.

На 19 сентября в 3-й гвардейской танковой армии насчитывалось 39 716 человек, 686 танков и САУ, 154 бронемашины, 524 мотоцикла, 582 орудия и миномета (вместе с зенитными), 763 противотанковых ружья. Из них в 9-м мехкорпусе насчитывалось 13 811 человек, 206 танков и САУ, 267 орудий и минометов.

Также 3-й гвардейской танковой армии был оперативно подчинен 1-й гвардейский кавалерийский корпус, который пробыл в 3 гв. ТА недолго - 27 сентября его вывели в резерв фронта.

Командующий Воронежским фронтом не ошибся в прогнозах. С введением в бой в направлении н/п Переяславль-Хмельницкий подвижной группы темп наступления правого крыла и центра Воронежского фронта резко возрос. Войска выходили к Днепру в полосе шириной до 70 километров. Впереди главных сил 3-й гвардейской танковой армии на расстоянии 40 километров двигался передовой отряд танков и мотострелков, проходя в сутки по 75 километров. Вечером 22 сентября 51-я танковая бригада вышла к Днепру в районе Ржищева и Великого Букрина.

Не обманул командующего и командарм 40-й армии Москаленко. В эту же ночь передовой отряд 309-й стрелковой дивизии генерала Д. Ф. Дремина вышел к Днепру у Переяславля-Хмельницкого. Через несколько дней соединения 38-й армии генерал-лейтенанта Н. И. Чибисова захватили плацдарм до 8 км по фронту и до 1 км в глубину в районе Лютежа. Кроме того, этой же армии пришлось ликвидировать уже немецкий плацдарм в районе Дарницы (пригорода Киева на левом берегу Днепра). На нем оборонялось семь германских дивизий. К концу месяца войска Воронежского фронта захватили девять небольших плацдармов севернее и южнее Киева, в том числе лютежский и букринский. Последний был самый большой (16 км по фронту и 6 км в глубину).

Боевые действия подвижных групп фронта проходили в сложной обстановке. Во время броска на Днепр и боев за захват и удержание плацдармов авиация отставала с перебазированием на передовые аэродромы и не могла осуществлять поддержку войск. Форсирование Днепра в основном происходило на подручных средствах, и поэтому танки и артиллерия большей частью оставались на левом берегу. Первый понтонный батальон подошел к реке только 25 сентября, когда и началась переправа танков. К этому времени противник подтянул значительные силы. Прибывший в штаб Манштейна Гитлер собрал генералов и обвинил их в трусости. Не стесняясь в выражениях, фюрер требовал побороть сталинградский психоз, укрепить оборону. «Днепр отныне будет рубежом, разделяющим обе армии, - кричал Гитлер. - Я прикажу расстрелять каждого солдата, офицера, виновного в отступлении…»

Тем временем, планируя операцию, штаб Воронежского фронта по освобождению Киева (с 20 октября 1943 года стал 1-м Украинским. - Примеч. авт. ), предполагал сосредоточить основные усилия на взятии города, нанеся с этой целью удары силами 38-й армии с севера и 40-й - с юга, сразу же после захвата ими необходимых плацдармов на правом берегу Днепра. Ставка Верховного Главнокомандования решила иначе. Своими директивами от 28 и 29 сентября она потребовала от войск Воронежского и левого крыла Центрального (с 20 октября 1943 года - Белорусский. - Примеч. авт. ) фронтов провести большую наступательную операцию с целью разгрома всей киевской группировки противника и освобождения значительных районов Правобережной Украины. В течение 30–35 дней войска должны были продвинуться на 300–320 км к западу от Днепра и достигнуть рубежа рек Случь, Славута, Проскуров, Могилев-Подольский .

Таким образом, речь шла не просто об освобождении Киева, а о проведении крупной операции стратегического масштаба с участием войск двух фронтов. Позднее, 5 октября, левофланговые 13-я и 60-я армии Центрального фронта, овладевшие к тому времени за Днепром плацдармом у Чернобыля, были переданы в состав Воронежского фронта , у которого в свою очередь в пользу Степного фронта изъяли 52-ю и 4-ю гвардейскую армии. Это позволило, несмотря на обиды командования ЦФ, возложить на командование ВФ руководство всей операцией, что, несомненно, упрощало и улучшало решение многих организационных вопросов.

Главный удар намечалось нанести с букринского плацдарма, находившегося в 80 км южнее Киева, силами 40, 27-й общевойсковых и 3-й гвардейской танковой армий, а вспомогательный - с лютежского плацдарма. В задачу этой группировки входил обход Киева с юго-запада. Освобождение районов к северо-западу от города возлагалось на 13-ю и 60-ю армии, а овладение Киевом - на 38-ю.

Жуков даже предлагал рассмотреть возможность перенесения удара на другой плацдарм, в том числе и на лютежский. Почему же командующий ВФ Н. Ф. Ватутин не внял этим предупреждениям, своим сомнениям? Видимо, прежде всего потому, что главные силы фронта были уже стянуты к Букрину и их перегруппировка потребовала бы значительного времени, которого у него просто не было. Кроме того, другие плацдармы были меньшими по размеру и развернуть там значительную группировку не представлялось возможным. Были у него и предчувствия, что немцы больше всего ожидают удара не с Букрина, а с севера, учитывая нависающее положение 60-й и 13-й армией. Ко всему прочему, торопила Ставка.

Ватутин в которой раз продумывал план наступления. Казалось, продумано все, и он, вздохнув, подписал приказ, в соответствии с которым главный удар своим левым флангом наносила 40-я армия. К исходу второго дня ее войска должны были выйти на рубеж Холепье, Черняхов, Переселенье и в дальнейшем соединить букринский плацдарм со щучинским. Левее 40-й армии наступала 27-я армия, занимавшая восточную часть букринского плацдарма. Она к исходу второго дня должна была выйти на рубеж Кагарлык, Липовец. Именно в ее полосе вводилась в прорыв 3-я гвардейская танковая армия, которой к исходу второго дня наступления Ватутин ставил задачу выйти в район Стовы, Запрудье. 47-й армии, наносившей удар со Студенецкого плацдарма, предстояло достичь рубежа Зеленьки, Емчеха и соединиться с 27-й армией.

В соответствии с поставленной задачей командующий 38-й армией, действовавшей на Киевском направлении, генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов решил нанести главный удар с плацдарма севернее Киева силами 51-го стрелкового и подтягивавшегося к переправам 5-го гвардейского танкового корпусов. Продвигаясь в общем направлении на Святошино, эти корпуса должны были обойти Киев с запада. Южнее города предстояло действовать 50-му стрелковому корпусу, которому ставилась задача форсировать Днепр и овладеть плацдармом в районе Пирогово, а в дальнейшем развивать наступление на Жуляны. Киев намечалось освободить уже в первой декаде октября ударом с запада .

И этот план, однако, вскоре претерпел весьма существенные изменения в связи с ожесточенным сопротивлением противника.

Командование германских войск придавало исключительное значение прочности своей обороны на киевско-житомирском направлении. Оно не без основания полагало, что именно от удержания района Киева зависит судьба всего «днепровского вата», объявленного «неприступным». Поэтому немцы держали здесь сильную группировку войск, насчитывавшую в то время до 30 дивизий.

Особенно плотной, насыщенной живой силой и огневыми средствами была оборона противника по периметру плацдармов, занимаемых Красной армией. Так, в начале октября против 38-й армии действовало 7 пехотных дивизий из состава 4-й танковой армии подчинения группы армий «Юг». Причем четыре из них - 208, 82, 327-ю и 68-ю - враг держал на 20-километровом участке перед правофланговым 51-м стрелковым корпусом, который вел бои на лютежском плацдарме. Остальные - 75, 213 и 88-я пехотные дивизии - прикрывали 60-километровый участок по западному берегу Днепра. Еще более крупные силы врага противостояли главной группировке Красной армии, действовавшей на букринском плацдарме.

В результате первые попытки советских армий развить наступление не увенчались успехом, хотя в октябре они предпринималось дважды.

Первый раз главная ударная группировка фронта в составе 40-й, 3-й танковой, 27-й и 47-й армий перешла к активным действиям 12 октября. Атаке предшествовала мощная артиллерийская и авиационная подготовка. Но сопротивление противника сломить не удалось. После четырех дней безуспешных боев Ставка потребовала временно прекратить наступление, чтобы более тщательно его подготовить.

Днем раньше, 11 октября, развернулись бои севернее Киева, в полосах 13, 60 и 38-й армий. Обстановка здесь была не менее трудной для достижения решительных результатов. Противник, стремясь восстановить оборону по Днепру, сам атаковал на ряде участков. Это привело к тому, что войска 13-й армии вообще не смогли наступать и в последний момент получили чисто оборонительные задачи. 60-я армия хотя и приняла участие в нанесении удара, но не располагала необходимыми силами, чтобы добиться сколько-нибудь заметного успеха.

Более эффективными были действия 38-й армии, которые, правда, развивались по несколько измененному плану.

Дело в том, что 50-й стрелковый корпус не смог форсировать Днепр южнее Киева. Преодолеть мощную водную преграду там удалось лишь отдельным десантным подразделениям 136-й и 163-й стрелковых дивизий. Поэтому основные силы корпуса пришлось перебросить на правый фланг армии, на готовый плацдарм. Сюда же переправился 5-й гвардейский танковый корпус. Сосредоточение по существу всех сил армии и средств усиления в одном месте привело к изменению формы ее оперативного маневра.

Теперь она (38 А) наносила удар на юг на одном направлении. Обеспечение же действий ее стрелковых соединений справа вдоль западного берега реки Ирпень возлагалось на 5-й гвардейский танковый корпус. Всего для прорыва вражеской обороны армия располагала средствами, позволившими ей создать плотности около 100 орудий и минометов и около 10 танков и самоходных артиллерийских установок на 1 км фронта наступления. Освободить Киев планировалось на четвертый день операции.

В полдень 11 октября после непродолжительной артиллерийской подготовки стрелковые соединения атаковали противника на всем намеченном для прорыва 10-километровом фронте. Одновременно часть сил 340-й стрелковой дивизии и мотопехоты 5-го гвардейского танкового корпуса форсировали сильно заболоченную пойму реки Ирпень в районе села Синяк. Развернулись тяжелые бои.

Упорные бои севернее Киева, не затихая, продолжались до 17 октября. Они не дали решительного результата, но явились важным шагом на пути к достижению общей цели. В ходе сражения были «перемолоты» крупные силы из состава киевской группировки врага. Продвигаясь на юг, войска армии подошли к рубежу Мощун, Вышгород и таким образом оказались на расстоянии 10 км к северу от Киева. Противник вынужден был оставить такие важные опорные пункты, как Гута Межигорская, Старо-Петровцы, Ново-ГІетровцы. В результате возросла более чем в два раза площадь и оперативная емкость лютежского плацдарма.

21 октября войска Воронежского фронта, переименованного днем раньше в 1-й Украинский, предприняли еще одну попытку развернуть наступательные действия против киевской группировки противника. Однако атака главной группировки, продолжавшей действовать с букринского плацдарма, опять натолкнулась на устойчивую, организованную оборону немцев. Ее огневая система оказалась не подавленной, несмотря на то, что была проведена мощная часовая артиллерийская подготовка. Бои приняли затяжной характер, и операция вновь не получила развития.

Немаловажную роль в этом сыграло и то обстоятельство, что действия главной группировки не были поддержаны ударом с лютежского плацдарма.

Причиной тому являлась резко осложнившаяся здесь обстановка. Все дни перед своим предполагавшимся повторным наступлением войска 38-й армии вели непрекращающиеся бои. К тому же интенсивные удары вражеской авиации и артиллерии по днепровским переправам затормозили подвоз материально-технических средств. Боеприпасов едва хватало для отражения контратак противника, тогда как для обеспечения прорыва требовалось создать значительный запас.

В результате начало наступления дважды откладывалось, а затем оно и вовсе было отменено.

В чем же крылись причины неудач? Их анализировали в штабе 1-го Украинского фронта, анализировали в Ставке, анализировали и много лет спустя. Уже в наши дни Маршал Советского Союза К. С. Москаленко выделял из них две. Во-первых, он отмечал, что противник регулярно прослушивал все наши переговоры, а указания комфронтом по дезинформации выполнялись плохо. Размеры плацдарма были весьма ограничены, авиация противника господствовала в воздухе, а самолеты 2-й воздушной армии действовали слабо из-за отдаленности аэродромов и нехватки горючего. В результате немцам удалось разгадать намерения противоборствующей стороны. Во-вторых, за более чем двадцатисуточный промежуток между форсированием Днепра и началом наступления противник перебросил на угрожаемый участок значительные силы. Немцы сконцентрировали от Холопья до Ходорова 34-ю пехотную, 10-ю моторизованную и 2-ю танковую дивизию СС «Рейх». Непосредственно в букринской излучине оборонялись 72,112, 167,225-я пехотные, 7, 19-я танковые и 20-я моторизованная дивизии. В районе Студниц, Бобрица действовали 3-я танковая и 57-я пехотная дивизии. Не говоря уже о подкреплении, которое противник подводил по хорошо проложенным коммуникациям. Не будем также забывать, что в немецких дивизиях почти всегда, и в том числе на Днепре, насчитывалось до 15 тысяч человек, а в наших в то время - не более 5 тысяч.

Обстановка настоятельно требовала нового решения. И оно было принято.

Как впоследствии рассказал в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза К. С. Москаленко, возглавлявший в рассматриваемый период сначала 40-ю армию, а затем и 38-ю армию в чине генерал-полковника, командующий 1-м Украинским фронтом 23 октября получил указание изменить план Киевской операции. В тот день в разговоре по ВЧ с генералом армии Н. Ф. Ватутиным Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин подчеркнул: «… ударом с юга Киева вам не взять. А теперь посмотрите на лютежский плацдарм, находящийся к северу от Киева в руках 38-й армии. Он хотя и меньше, но местность там ровная, позволяющая использовать крупные массы танков. Оттуда легче будет овладеть Киевом» .

На следующий день Ставка Верховного Главнокомандования прислала на имя своего представителя маршала Г. К. Жукова и командующего фронтом генерала армии Н. Ф. Ватутина соответствующую директиву. В ней было приказано «произвести перегруппировку войск 1-го Украинского фронта с целью усиления правого крыла фронта, имея ближайшую задачу - разгром киевской группировки противника и овладение Киевом» .

Основная идея нового решения состояла в том, что удар из района севернее Киева, являвшийся до сих пор вспомогательным, теперь становился главным. И нанести его должна была значительно усиливаемая 38-я армия. В ее полосе предстояло действовать и фронтовой подвижной группе в составе 3-й гвардейской танковой армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. К участию в нанесении удара с этого направления (в междуречье Здвижа и Ирпени) привлекалась также 60-я армия. Одновременно должны были развернуть наступление войска, остававшиеся на букринском плацдарме (40-я и 27-я армии). Однако их задача теперь состояла главным образом в том, чтобы своими действиями сковать как можно больше сил противника .

Авиационное обеспечение возлагалось на 2-ю воздушную армию. Украинские партизаны получили указание усилить удары по железнодорожным линиям и крупным узлам.

Подготовка к выполнению этих задач началась в тот же день. Она потребовала от командования и штабов фронта и армий огромных усилий и большого мастерства. Проводилась она в весьма ограниченные сроки, установленные Ставкой, - 8–10 дней. Между тем подготовка включала разработку плана, по существу, новой фронтовой операции, ее материально-технического обеспечения, перегруппировку войск как в масштабе фронта, так и в полосах армий, постановку им задач, отработку взаимодействия и т. д.

Решение командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Н. Ф. Ватутина, принятое на основе директивы Ставки, предусматривало прорыв вражеской обороны, освобождение Киева и выход общевойсковых армий к исходу четырнадцатого дня операции на линию Коростень, Житомир, Бердичев, Ракитино, а подвижных войск - в район Хмельник, Винница, Жмеринка. В результате этого наступления предполагалось нанести поражение основным силам группы армий «Юг», освободить значительную территорию Правобережной Украины и тем самым подготовить условия для нанесения новых ударов по противнику.

Одновременно с разработкой плана фронтовой операции была немедленно начата перегруппировка сил и средств на лютежский плацдарм, откуда намечалось нанести главный удар.

Переброска большого количества войск и техники в течение нескольких дней, да еще в районе, находившемся под неусыпным наблюдением противника, являлась исключительно сложной задачей. Так, 3-й гвардейской танковой армии и многим соединениям и частям предстояло осуществить марш-маневр на 130–200 км с двукратной переправой через Днепр - с букринского плацдарма на правый берег, а затем в район Лютежа. При этом в соответствии с директивой Ставки переброску крупных войсковых масс и техники нужно было провести не только в максимально короткий срок, но и таким образом, «…чтобы она прошла незаметно для противника…» .

Перегруппировкой войск руководил заместитель командующего 1-м Украинским фронтом генерал-полковник А. А. Гречко. Вспоминая впоследствии об этом маневре, он писал: «В ночь на 26 октября началась перегруппировка. Под проливным дождем незаметно снимались со своих позиций на букринском плацдарме танковые, стрелковые, артиллерийские и инженерные части. Переправившись на левый берег Днепра, они скрытно сосредоточились в указанных им районах и, дождавшись следующей ночи, начали марш вдоль линии фронта, в район лютежского плацдарма.

Вместо убывших боевых машин и орудий расставлялись макеты танков, оборудовались ложные огневые позиции артиллерийских батарей. Войска и штабы уходили с плацдармов, а часть их радиостанций на прежнем месте продолжала обычный радиообмен. Командный пункт ушедшей 3-й гвардейской танковой армии не покидал своего места на букринском плацдарме до 5 часов 28 октября» .

В целях введения противника в заблуждение производилась постройка ложных переправ на Днепре и имитация переброски войск с левого берега на букринский плацдарм. Для маскировки переправ широко использовались дымовые завесы, которые ставились и на тех участках, где переправа войск не производилась. Вывод общевойсковых, танковых и артиллерийских соединений в исходные для наступления районы на лютежском плацдарме и рекогносцировка на местности проводились за два-три дня до атаки при соблюдении строжайшей маскировки. Артиллерия вела перестрелку, не изменяя общего режима огня.

В течение нескольких дней на лютежский плацдарм были переброшены и вошли в состав 38-й армии крупные силы. Это были 23-й стрелковый корпус и управление 21-го стрелкового корпуса, а также предназначенные для него дивизии, 7-й артиллерийский корпус прорыва, 3-я гвардейская минометная и 21-я зенитно-артиллерийская дивизии, несколько отдельных бригад и частей усиления. Все они временно укрылись в лесах, которые занимали около трети площади плацдарма. Здесь же разместились войска 3-й гвардейской танковой армии и 1-го кавалерийского корпуса. Одновременно на плацдарм доставлялись боеприпасы, горючее и все необходимое для боя.

Переброска войск и их размещение на плацдарме были проведены настолько искусно, что германский штаб группы армий «Юг» не сумел разгадать замысел советского командования. Лишь в самом конце октября немецкое военное руководство стало проявлять признаки беспокойства. Однако ни цель перегруппировки, ни ее масштабы, ни время начала активных действий советских войск им установить не удалось. Поэтому, как признавал позже бывший командующий этой группой армий Манштейн, ему и его штабу даже в начале ноября, когда наши войска уже начали наносить удар из района севернее Киева, «…было неясно, имело ли это наступление далеко идущие цели или противник пока попытается занять западнее Днепра необходимый ему плацдарм» .

Киевская группировка германских войск насчитывала к началу ноября в полосе 1-го Украинского фронта 33 дивизии, из них 24 пехотные, 7 танковых и 2 панцергренадерские. 4 из этих дивизий находились в резерве 4-й танковой армии противника . Перед фронтом 38-й армии противник имел девять дивизий, в том числе 7 пехотных и 2 танковые.

Необходимо отметить, что осенью 1943 года германские танковые соединения находились в стадии реорганизации. 24 сентября 1943 года директивой командования сухопутных войск (ОКХ) вводился новый штат для танковых и панцергренадерских дивизий. Танковая дивизия образца 1943 года имела танковый полк (за исключением панцергренадерской (реально танковой) дивизии «Великая Германия», 21 тд, тд «Норвегия») двухбатальонного состава из 4 рот по 22 или 17 танков в каждой. Первый батальон оснащался новыми танками Pz.Kpfw.V Ausf. D2 или Ausf.А «Пантера», а второй - средними танками Pz. Kpfw.IV Ausf.H. Панцергренадерская дивизия имела в своем составе отдельный танковый батальон трехротного состава по 14 танков в каждой роте. В танковой дивизии пехота входила в состав двух панцергренадерских полков, а в панцергренадерской - гренадерских моторизованных полков. В реальности, конечно, наличие материальной части во многих соединениях вермахта значительно расходилось со штатом .

На подступах к Киеву находились 8-я и 7-я танковые дивизии вермахта.

8 тд (согласно советским разведданным 8, 28 мп, 10 тп, 80 ап) оборонялась на рубеже, исключая Казаровичи - Гостомель, совместно с 218 и 233 пд. В моторизованных полках было по одному батальону, в ротах по 60–70 человек; в танковом полку до 60 танков, САУ и бронемашин; в артиллерийском полку - 3 дивизиона (27 орудий).

7 тд (согласно советским разведданным 6, 7 мп, 25 тп, 78 ап) совместно со 101-м артиллерийским полком РГК и 202-м дивизионом штурмовых орудий находилась во втором эшелоне, в районе Святошино. В дивизии было до 100 танков и самоходных орудий. Отмечалось сосредоточение частей дивизии в районе Горянка, Дачи Пуща Водица, Вышгород .

1-й Украинский фронт в целом не имел существенного численного превосходства над противостоявшей ему вражеской группировкой. Лишь танков и САУ (560 танков и 81 САУ) в его составе было в 1,6 раза больше, чем у противника. Распределение танковых частей и соединений 1-го Украинского фронта к началу ноября 1943 года было следующее: в составе 60-й армии - 150 (13 танков), 129 (13 танков) тбр и 59 (32 танка) тп; в составе 38-й армии - 39 (14 танков) тп и 5-й (111 танков) гвардейский Сталинградский танковый корпус, а также танковый батальон (19 танков) отдельной чехословацкой бригады; в составе 3-й гвардейской танковой армии 350 танков - 6 (99 танков) гв. тк., 7 (58 танков, 81 САУ) гв. тк., 9 (107 танков) мк, 91 (50 танков) тбр; в составе 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, вновь оперативно подчиненного 3-й гвардейской танковой армии - 230 (17 танков) тп, 61 (26 танков) тп, 87 (24 танка) тп; в составе 40-й армии - 8-й (11 танков) гвардейский танковый корпус, 10-й (12 танков) танковый корпус.

Состав танкового парка 1-го Украинского фронта был более чем разнообразным: советские танки Т-34 и Т-70 (в 3-й гвардейской танковой армии и танковых корпусах, частично в 1-м гвардейском кавкорпусе), танки британского (Mk III «Валентайн IV/IX») и канадского (Mk III «Валентайн VII») производства, а также новейшие американские танки М4А2 «Шерман» (в 9-м мехкорпусе, частично в 1-м гвардейском кавкорпусе) и тяжелые британские танки Mk IV «Черчилль III и IV» (48 тп). Все самоходные орудия (СУ-152, СУ-85, СУ-76) находились в 7-м гвардейском танковом корпусе . В остальном силы противников были почти равными. Необходимое превосходство советских войск на направлении главного удара достигалось исключительно в результате маневра.

По просьбе командующего 3-й гвардейской танковой армией генерала Рыбалко, имевшего хорошую психологическую совместимость с командующим 40-й армией генералом Москаленко, управления 38-й и 40-й армиями поменяли местами.

Поэтому 27 октября, уже в ходе развернувшейся подготовки к наступлению, в командование войсками 38-й армии вместо генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова вступил генерал-полковник К. С. Москаленко, к тому же имевший большой опыт организации и ведения армейских операций. С марта по июль 1942 года он командовал 38-й армией первого формирования, затем участвовал в оборонительном сражении под Сталинградом, возглавляя 1-ю танковую, а позднее 1-ю гвардейскую армии. Под его руководством прошла с боями от Воронежа до Днепра 40-я армия. На должность члена Военного совета армии прибыл генерал-майор А. А. Епишев, заместителем командарма стал генерал-майор А. Г. Батюня. Генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов, согласно замыслу командования фронта, так и не стал командармом 40 А - перед самым началом операции его отозвали в Москву и назначили на должность начальника Военной академии имени М. В. Фрунзе.

Новое командование в тесном контакте с начальником штаба армии генерал-майором А. П. Пилипенко, вторым членом Военного совета полковником З. Ф. Олейником, начальником оперативного отдела полковником М. Н. Кремниным, командующим артиллерией генерал-майором В. М. Лихачевым и другими руководящими офицерами штаба армии сразу включилось в напряженную подготовку операции.

Задача армии, как сформулировал ее командующий фронтом, состояла в том, чтобы ударом в южном направлении прорвать оборону противника на участке Мощун и Вышгород и, обойдя Киев с запада, овладеть им. К исходу четвертого дня ее войскам предстояло выйти на линию Мотыжи, Перевоз, Плесецкое, Васильков, Безрадичи. К этому времени района Фастов, Белая Церковь, Гребенки должна была достичь подвижная группа фронта - 3-я гвардейская танковая армия и 1-й гвардейский кавалерийский корпус, ввод которых в прорыв обеспечивала на своем участке 38-я армия.

Опыт боевых действий в октябре показал, что немцы примут все меры, чтобы остановить наступление советских войск. Чтобы сорвать эти попытки, помимо тщательности и скрытности подготовки необходимо было нанести сокрушительный первоначальный удар с последующим наращиванием его из глубины. Вторую часть этой задачи позволяли в какой-то мере решить двухэшелонное оперативное построение армии и намеченные в ее полосе действия подвижной группы фронта. Сложнее оказалась проблема нанесения достаточно мощного огневого удара по вражеской обороне в начале наступления.

Директивой фронта было приказано иметь на направлении действий ударной группировки не менее 300 орудий и минометов на 1 км фронта. Это требование не являлось чрезмерным, оно было обусловлено прежде всего характером обороны противника на участке прорыва.

Фронт армии в это время достигал протяженности в 100 км. На 60 из них оборона противника проходила по правому берегу Днепра - от Вышгорода до Триполья. Здесь германское командование имело 75, 213 и 82-ю пехотные дивизии. На остальном 40-километровом фронте, огибавшем плацдарм, боевые действия вело более шести дивизий. Но плотность обороны на различных участках была далеко не одинаковой. На 22-километровом фронте вдоль реки Ирпень между населенными пунктами Борки, Гостомель оборонялась одна 208-я пехотная дивизия. За ней, в районе Микуличей, располагался резерв - 8-я танковая дивизия вермахта.

Совсем иная плотность была перед южным фасом лютежского плацдарма, обращенным к Киеву, от Мощун до Вышгорода. Здесь на фронте в 14 км оборонялись почти четыре пехотные дивизии - 68-я, усиленная двумя полками из состава 75-й и 88-й, а также 388-я и 323-я. На дивизию, следовательно, приходилось около 4 км фронта. Кроме того, в тылу этих соединений стояла в резерве 7-я танковая дивизия.

К северу от Киева и в инженерном отношении оборона противника была наиболее развитой. Она включала три позиции, расположенные в глубину до 15 км. Основу каждой позиции составляли 1–2 траншеи полного профиля с ходами сообщения, стрелковыми ячейками, пулеметными площадками, ДЗОТами, окопами для минометов и противотанковых орудий, с жилыми блиндажами. Вдоль окраины города проходил противотанковый ров, отрытый еще в 1941 году советскими войсками при обороне Киева и в значительной мере восстановленный противником. Подступы к траншеям, танкоопасные направления, дороги в глубине расположения были немцами заминированы. Плотность вражеской артиллерии здесь также была наивысшей - около 40 орудий и минометов на 1 км фронта.

Советское командование учитывало, что в боях на букринском плацдарме, где плотность артиллерии составляла 250 орудий и минометов на 1 км фронта прорыва, взломать оборону противника не удалось. В то же время подсчеты показали, что даже привлечение всех артиллерийских средств, имевшихся как в 38-й армии, так и в подвижной группе фронта, давало среднюю плотность на намеченном для прорыва 14-километровом участке Мощун, Вышгород около 185 стволов на 1 км. Этого было явно недостаточно.

Поиски путей преодоления возникших трудностей привели к решению сократить ширину участка прорыва до 6 км. Это было «не по правилам», ибо такая полоса прорыва считалась слишком узкой для одной армии. Шестикилометровый коридор противник мог насквозь простреливать фланговым огнем и перехватить в результате контратаки. Но командарм 38 счел риск оправданным. Сужение участка прорыва позволяло создать впервые в ходе войны такую артиллерийскую плотность - до 380 орудий и минометов на 1 км фронта.

Ошеломляющая мощь первоначального удара должна была компенсировать недостатки узкого фронта прорыва.

Окончательный план действий армии был утвержден командующим фронтом и изложен в боевом приказе ее войскам, подписанном генералом К. С. Москаленко в ночь на 30 октября.

Войска 38-й армии строились в два эшелона. Первый из них составили 50-й и 51-й стрелковые, 5-й гвардейский танковый корпуса, второй - 23-й и 21-й стрелковые корпуса. Резерв - 1-я чехословацкая пехотная бригада, которая прибыла в оперативное подчинение армии и уже сосредоточилась в районе западнее Лютежа.

Главный удар на 6-километровом участке прорыва в общем направлении на Святошино намечалось нанести смежными флангами 50-го и 51-го стрелковых корпусов - силами четырех стрелковых дивизий. Правофланговый корпус усиливался 39-м танковым полком, левофланговый - 20-й и 22-й гвардейскими танковыми бригадами 5-го гвардейского танкового корпуса. В результате этого удара имелось в виду расчленить группировку противника севернее Киева, чтобы уничтожить ее по частям.

На 51-й стрелковый корпус возлагалась задача овладения Киевом. Остальные силы 38-й армии к исходу 4 ноября должны были достичь рубежа Буча, Бобрица, Боярка-Будаевка, Лесники.

С выходом 50-го стрелкового корпуса на линию Любка, Берковец из-за его правого фланга намечалось ввести в бой 23-й стрелковый корпус с задачей выйти на рубеж устье рек Буча, Забуча, Неграши в готовности к отражению контратак противника с запада и дальнейшему наступлению вдоль Житомирского шоссе. В промежутке между этими корпусами, на линии Бобрица, Боярка-Будаевка, планировалось развернуть 21-й стрелковый корпус, предназначавшийся для развития удара на юго-запад.

На второй день операции, после выхода пехоты на северную окраину населенного пункта Приорки, корпуса первого эшелона должны были пропустить через свои боевые порядки 3-ю гвардейскую танковую армию и 1-й гвардейский кавалерийский корпус. Темп продвижения стрелковых соединений на начало операции был определен в 10–14 км в сутки. Вспомогательный удар намечалось нанести в 10–12 км южнее Киева силами сводного левобережного отряда. К исходу первого дня операции этот отряд должен был переправиться через Днепр в районе острова Казачий и перехватить дорогу, идущую вдоль реки на Киев с юга, и тем самым воспрепятствовать попыткам врага перебрасывать по ней подкрепления.

По плану артиллерийского наступления на участке прорыва было сосредоточено 9 из каждых 10 имевшихся па плацдарме орудий и минометов. Плотность артиллерии была неодинаковой на разных участках. В 50-м стрелковом корпусе она составляла 416 орудий и минометов на 1 км фронта, в 51 ск - 344 . Армейскую артиллерийскую группу, делившуюся на подгруппы, возглавил командир 7-го артиллерийского корпуса прорыва генерал-майор артиллерии П. М. Корольков. В подгруппу 50-го стрелкового корпуса вошла 13-я, а 51-го - 17-я артиллерийские дивизии. Артиллерийские группы создавались и в стрелковых дивизиях.

Для контрбатарейной борьбы и нанесения ударов по особо важным объектам в глубине вражеской обороны были созданы артиллерийские группы дальнего действия. К обеспечению их деятельности привлекались корректировочно-разведывательная авиация и отряды аэростатов наблюдения.

Артиллерийская подготовка атаки включала 3-минутный огневой налет по переднему краю обороны противника, его штабам, узлам связи и батареям. За ними следовал период подавления и уничтожения целей и проделывания проходов в минных полях длительностью 34 минуты. В заключение намечался повторный 3-минутный огневой налет по первой позиции, включавший залпы гвардейских минометов . Поддержку атаки в 50-м стрелковом корпусе планировалось осуществить огневым валом на глубину до двух километров, в 51-м - последовательным сосредоточением огня. Затем артиллерия переходила к сопровождению атакующих войск. При бое в глубине намечалось массирование артиллерийского огня по наиболее важным узлам сопротивления немцев.

В рамках артиллерийского наступления особо предусматривалось обеспечение ввода в прорыв 3-й гвардейской танковой армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса огнем пяти артиллерийских бригад, использование армейской артиллерийской группы для поддержки штурма Киева, а также возможного удара 23-го стрелкового корпуса с рубежа реки Ирпень на запад. На первый день боя большей частью на артиллерийскую подготовку атаки предполагалось израсходовать от 0,7 до 1,5 боекомплекта боеприпасов.

План взаимодействия 38-й армии с 2-й воздушной армией, на которую возлагалась авиационная поддержка, включал несколько этапов. Первый из них - бомбовые удары с воздуха в ночь перед наступлением по боевым порядкам противника с целью нанесения потерь и изнурения живой силы. Далее предусматривалось, что в первый день операции авиация нанесет четыре сосредоточенных удара по вражеским войскам, узлам сопротивления, артиллерии на глубину до 7 км. В этих действиях должно было участвовать свыше 900 самолетов.

На наблюдательном пункте генерала К. С. Москаленко в день прорыва должен был находиться командующий воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский и группа его офицеров со средствами связи с аэродромами и находящимися в воздухе самолетами. В целом для авиационной поддержки наступления 38-й армии и ввода в прорыв подвижной группы фронта планировалось осуществить 1250 самолето-вылетов. Воздушное прикрытие возлагалось на 5-й истребительный авиационный корпус .

Наряду с разработкой плана операции и перегруппировкой войск осуществлялись и многие другие подготовительные мероприятия.

Одним из важнейших среди них являлось тщательное и всестороннее изучение обороны противника. С этой целью усиленно велась воздушная разведка, непрерывно следившая за всеми перемещениями войск противника на переднем крае и в глубине его обороны. С помощью аэрофотосъемки выявлялись цели для подавления и уничтожения их огнем и авиацией. Много ценных сведений дали разведчики-наблюдатели и звуковая артиллерийская разведка. Последняя, в частности, своевременно и точно установила размещение наиболее активных вражеских артиллерийских и минометных батарей. Глубоко в тыл противника проникали войсковые разведчики.

Многое сделала для обеспечения операции служба тыла. К намеченному сроку она в основном выполнила требования Военного совета армии о накоплении необходимых материально-технических средств, в том числе не менее двух боекомплектов боеприпасов, двух-трех заправок горючего, 15-суточного запаса продовольствия и фуража. Личный состав армии был снабжен зимним обмундированием. В соединениях и частях успешно завершалась работа по ремонту оружия и боевой техники, готовилось все необходимое для эвакуации раненых. Инженерными войсками к 1 ноября в полосе 38-й армии было наведено четыре мостовые, 16 паромных и три десантные переправы, работавшие в эти дни с полной нагрузкой.

Ровно в 8 часов артиллерия обрушила огонь на вражеские укрепления. Он был исключительным по своей силе. 40 минут огненный смерч бушевал над позициями немецких войск. Особенно мощным был заключительный удар, в котором участвовали и знаменитые «катюши» - гвардейские минометы.

Вслед за тем в атаку двинулись стрелковые цепи дивизий первого эшелона. И первым, что они увидели, были разрушенные до основания оборонительные сооружения, разбитые орудия, минометы, пулеметы, множество убитых германских солдат. Это - результат действий артиллерии. Советские части, наступавшие на главном направлении, продвинулись вперед более чем на 2 км, не встречая сопротивления. Лишь во второй половине дня опомнившийся от удара противник предпринял попытки остановить войска Красной армии.

Против атакующих цепей 167-й стрелковой дивизии он выдвинул из района Пуща-Водица более полка пехоты с танками. Значительная часть этих сил контратаковала батальон старшего лейтенанта А. И. Рожкова из 465-го стрелкового полка. Но бойцы и их молодой командир, оказавшись отрезанными от соседних подразделений, не дрогнули. Заняв круговую оборону, они встретили врага огнем. Тем временем на него обрушилась и советская артиллерия. Немцы были отброшены.

Разгромив контратакующего противника, дивизия продолжала продвигаться вперед. Но теперь ее полкам приходилось каждый рубеж брать с боя, преодолевать минные поля и другие препятствия. При этом высокое мужество и воинское мастерство проявили многие бойцы и командиры. Так, проделывая проходы в минных полях, сапер С. Д. Шевцов собственноручно обезвредил более 100 противотанковых мин . Воины 3-й роты 520-го стрелкового полка М. М. Северинов и И. Я. Касьян, взобравшись с ручным пулеметом на танк, метким огнем помогли его экипажу и следовавшему за ним стрелковому подразделению успешно решить боевую задачу .

240-ю стрелковую дивизию, быстро развивавшую наступление, противник также контратаковал значительной группой пехоты с 70 танками. Ожесточенный бой длился до поздней ночи. При этом большое мужество проявили артиллеристы - истребители танков. Расчет сержанта Чурикова подбил два бронетранспортера. Командир другого орудия старший сержант С. Г. Букоткин уничтожил танк и свыше 10 вражеских пехотинцев . Не удалась и контратака, предпринятая врагом ночью. Правда, группа вражеских автоматчиков под прикрытием темноты просочилась в тыл 842-го стрелкового полка, но была уничтожена. В ночном бою особо отличился сержант Николай Зайцев. В рукопашной схватке он уничтожил германского офицера и обезоружил несколько солдат, взяв их в плен .

Чтобы сломить нараставшее противодействие врага, советская артиллерия нанесла еще несколько сильных ударов. Дважды концентрировался по групповым целям огонь 7-го артиллерийского корпуса прорыва. В результате массированного огневого воздействия удалось быстро разгромить крупные узлы сопротивления, созданные немцами на южной окраине Пуща-Водица и близлежащей высоте.

Первый день операции в целом был успешным. Германская оборона оказалась прорванной на глубину до 7 км. Удачно начала наступление и соседняя справа 60-я армия генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского. Она также «взломала» оборону противника и значительно продвинулась вперед, надежно обеспечивая правый фланг главной группировки.

Нельзя, однако, не отметить, что начатый войсками 38-й армии прорыв ни по глубине, ни по фронту к исходу суток не достиг запланированных размеров. В частности, 180-й стрелковой дивизии, действовавшей на участке, где нашей артиллерии было мало, не удалось взять Вышгород .

Не случайно поэтому Ставка Верховного Главнокомандования, внимательно следившая за развитием событий в районе Киева, в тот же день потребовала ни в коем случае не затягивать операцию. Она указала, что наличие хороших дорог в тылу врага позволяет ему быстро подтянуть резервы с разных направлений, что может осложнить положение. Ставка приказывала безотлагательно перерезать железную дорогу Киев - Коростень и не позднее 5–6 ноября овладеть столицей Украины, тем самым обеспечив захват важнейшего и наиболее выгодного плацдарма для освобождения всей Правобережной Украины .

Руководствуясь этим приказом, командующий фронтом для ускорения темпа наступления передал на сутки в оперативное подчинение 38-й армии 6-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта танковых войск А. П. Панфилова из состава 3-й гвардейской танковой армии. Его танки должны были использоваться для непосредственной поддержки пехоты. Эту же задачу получили все бригады 5-го гвардейского танкового корпуса .

Таким образом, 4 ноября в первом эшелоне 38-й армии наступательные действия вели два стрелковых и два танковых корпуса. Погода в этот день ухудшилась. Моросящий дождь ограничил видимость, а это в свою очередь снизило эффективность артиллерийского огня. Действия авиации свелись к полетам одиночных самолетов. Дороги испортились.

Значительно возросло и сопротивление врага, который в течение дня провел четыре сильные контратаки. При этом ему удалось потеснить одну из советских частей и овладеть районом Детского санатория. Но ненадолго.

В бою на этом участке большую стойкость проявил личный состав батареи 868-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка РГК, которой командовал лейтенант С. И. Оганисьян. Она (батарея) действовала вместе с подразделениями 269-го стрелкового полка 136-й стрелковой дивизии, но в результате немецкой контратаки оказалась отрезанной. И все же артиллеристы сумели отстоять занятый рубеж, отразив одну за другой три контратаки пехоты и танков противника.

Высокое боевое мастерство проявил командир батареи. Руководя огнем своих орудий, стрелявших прямой наводкой, он одновременно взял на себя корректировку по радио стрельбы артиллерийских дивизионов, находившихся на закрытых огневых позициях. Враг был обескровлен, а потом и отброшен . Лейтенант С. И. Оганисьян был награжден орденом Красного Знамени.

К исходу второго дня операции прорыв был расширен и углублен еще на 5–8 км. Пали сильные опорные пункты врага - Вышгород и Берковец. Наступление теперь велось по всему междуречью Днепра и Ирпени. А поздним вечером части 51-го стрелкового корпуса подошли к Приорке - северному пригороду Киева. Одновременно 7-й гвардейский танковый корпус генерал-майора танковых войск К. Ф. Сулейкова, введенный в этот день в сражение командующим 3-й гвардейской танковой армией, приблизился к окраинам Святошино, обойдя таким образом столицу Украины с запада.

Исключительно эффективной была ночная атака, проведенная по согласованному решению командующих 38-й и 3-й гвардейской танковой армиями. В ней участвовали части 7-го гвардейского танкового и 50-го стрелкового корпусов, получившие задачу перерезать шоссе Киев - Житомир. После огневого налета артиллерии вперед двинулись танки с зажженными фарами и включенными сиренами, открывшие интенсивный огонь из пушек и пулеметов. Противник не выдержал атаки и начал поспешный отход .

Преследуя его, танки Красной армии преодолели противотанковый ров и вместе с пехотой вышли на шоссе. Тем самым основная коммуникация киевской группировки врага, ведущая на запад, была перехвачена. А вскоре последовал еще один удар, в результате которого было взято Святошино.

Низкая облачность в течение 5 ноября резко ограничивала действия советских бомбардировщиков и истребителей.

Но штурмовикам она не помешала нанести сосредоточенный удар по противнику, который пытался задержать наступление у северной и северо-западной окраин Киева. Около 150 самолетов в течение 40 минут успешно штурмовали позиции, районы сосредоточения и колонны противника. А всего за день штурмовики 2-й воздушной армии совершили 444 самолетовылета.

К исходу 5 ноября положение немцев в районе Киева стало безнадежным. Соединения 3-й гвардейской танковой армии, действуя впереди боевых порядков пехоты, перерезали еще одно шоссе, на этот раз ведущее из города на юго-запад, к Василькову, куда уже с утра начали отход вражеские войска. Наступавший вслед за танками 50-й стрелковый корпус основными силами вышел к рубежу станций Жуляны, Никольская-Борщаговка и перехватил железнодорожную линию Киев - Фастов.

Одновременно была перерезана и дорога, ведущая от столицы Украины на юг вдоль правого берега Днепра. Это сделал сводный отряд во главе с заместителем командира 71-й стрелковой дивизии полковником С. И. Сливиным, действовавший на направлении вспомогательного удара 38-й армии.

Таким образом, немцы лишились всех основных путей, связывавших Киев с западными и южными районами Украины.

Следует подчеркнуть, что успех наступательной группировки на направлении главного удара был обеспечен также боевыми действиями соседей справа и слева. 60-я армия громила противника в своей полосе между реками Здвиж и Ирпень, неотступно продвигаясь за правым флангом 38-й армии. Перешедшие еще 1 ноября в наступление с букринского плацдарма войска 40-й и 27-й армий сковали значительную часть сил противника и не дали ему возможности свободно маневрировать ими.

Вечером 5 ноября в полосе 38-й армии произошло еще одно значительное событие: 51-й стрелковый и 5-й гвардейский танковый корпуса, овладев Приоркой, ворвались на окраину Киева и начали успешное продвижение к центру города. Вместе с ними действовала 167-я стрелковая дивизия 50-го стрелкового корпуса, наносившая удар с запада.

Уличные бои продолжались всю ночь. Под прикрытием арьергардов немецкие факельщики и подрывники спешили превратить в руины городские кварталы, еще находившиеся в их руках. Медлить нельзя было ни минуты. Натиск, быстрота действий в этих условиях приобретали особое значение. Поэтому пехота и танки непрерывно штурмовали квартал за кварталом.

Смелую операцию в эту ночь совершила группа бойцов 4-й отдельной моторазведывательной роты капитана Н. П. Андреева. Взяв с собой в качестве проводника хорошо знающего Киев местного жителя Н. Т. Дегтяренко, разведчики сержант Александр Пиксасов, рядовые Константин Погорелов, Евгений Пресняков, Николай Кирюхин, Василий Толченко, Степан Поздняков глухими дворами и переулками проникли в центр города. Здесь они взобрались на здание, где раньше находился Центральный Комитет Коммунистической партии Украины. В 00.30 минут 6 ноября над истерзанной немецкими оккупантами столицей Украины - Киевом взвилось Красное знамя .

Бойцы батальона капитана А. Г. Козуто из 21-го стрелкового полка 180-й стрелковой дивизии М. И. Бобров и А. И. Бугаенко подняли красный флаг над зданием Совнаркома УССР, а старший адъютант батальона 615-го полка 167-й стрелковой дивизии старший лейтенант И. К. Волочай - над зданием библиотеки имени В. И. Ленина.

Отважно действовали в уличных боях воины 5-го гвардейского танкового корпуса. Упорно пробивались вперед вместе с пехотой 20-я, 21-я и 22-я гвардейские танковые бригады полковников С. Ф. Шутова, К. И. Овчаренко и подполковника Н. В. Кошелева. Полковник К. И. Овчаренко и майор Н. Г. Ковалев, танковый батальон которого первым с северо-запада ворвался в Киев, за умелое руководство боем и проявленное личное мужество были удостоены звания Героя Советского Союза .

В числе тех, кто первыми достиг Крещатика, был командир разведвзвода 22-й гвардейской танковой бригады старшина Н. Н. Шелуденко. Хорошо зная Киев, где он работал до войны, отважный разведчик быстро вывел в центральную часть города головной батальон капитана Д. А. Чумаченко. Своему доблестному земляку, павшему в боях за родной город , киевляне поставили памятник. Президиум Верховного Совета СССР присвоил Н. Н. Шелуденко посмертно звание Героя Советского Союза.

Плечом к плечу со своими советскими братьями сражались воины 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригады полковника Л. Свободы.

Бригада была введена в бой утром 5 ноября в районе Детского санатория на участке 51-го стрелкового корпуса, между 136-й и 24-й стрелковыми дивизиями. Решительной атакой она выбила врага из киевского предместья Сырец . Продолжая продвигаться вперед, ее подразделения последовательно заняли район кинофабрики и ряд улиц в западной, а затем и в центральной части города.

Вместе с передовыми частями 167-й стрелковой дивизии вошли в Киев командующий 38-й армией генерал-полковник К. С. Москаленко и член Военного совета генерал-майор А. А. Епишев. Это дало им возможность на месте решать неотложные вопросы организации боя, что ускорило ликвидацию сопротивления противника.

Побывав на Крещатике и убедившись, что войска полностью овладели городом, командарм в 4 часа 6 ноября доложил об этом командующему фронтом генералу армии Н. Ф. Ватутину. Последний вместе с представителем Ставки Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым в свою очередь телеграфировали Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину о том, что войсками 1-го Украинского фронта «Киев полностью очищен от немецких оккупантов» .

Освобождение Киева явилось праздником всего советского народа. Столица нашей Родины Москва салютовала в честь этого события 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий.

Приказом Верховного Главнокомандующего войскам 1-го Украинского фронта за отличные боевые действия была объявлена благодарность. В приказе говорилось: «Войска 1-го Украинского фронта в результате стремительно проведенной операции со смелым обходным маневром сегодня, 6 ноября, на рассвете штурмом овладели столицей Советской Украины городом Киевом - крупнейшим промышленным центром и важнейшим стратегическим узлом обороны немцев на правом берегу Днепра. Со взятием Киева нашими войсками захвачен важнейший и наивыгоднейший плацдарм на правом берегу Днепра, имеющий важнейшее значение для изгнания немцев из Правобережной Украины» .

65 соединений и частей, отличившихся в боях, были удостоены почетного наименования «Киевских» (35 из них - из состава 38-й армии, непосредственно осуществлявших операцию по взятию города. - Примеч. авт. ).

Около 700 солдат, офицеров и генералов были удостоены звания Героя Советского Союза, 17,5 тысячи награждены орденами и медалями. Например, только в 520-м стрелковом полку 167-й стрелковой дивизии ордена и медали были вручены 161 солдату и офицеру .

Верховный Главнокомандующий объявил благодарность также 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригаде. За мужество и доблесть, проявленные ею в боях, она награждалась орденом Суворова 2-й степени. Такая же награда была вручена ее командиру полковнику Л. Свободе «за бесстрашие, отвагу и проявленное умение в вождении войск» . 139 чехословацких солдат и офицеров получили ордена и медали , а особо отличившимся - поручику Антонину Сохору и надпоручику Рихарду Тесаржику - было присвоено звание Героя Советского Союза.

Разграбленная и полуразрушенная немцами столица Украины нуждалась в неотложной помощи, которая и была немедленно оказана руководством страны. Вошедшие в Киев вместе с частями 38-й армии гражданские власти республики немедленно приступили к нормализации жизни города. Широкую помощь в этом оказало им командование 1-го Украинского фронта и 38-й армии. Член Военного совета армии полковник З. Ф. Олейник вступил во временное исполнение обязанностей председателя Киевского облисполкома. Начальником Киевского гарнизона был назначен командир 50-го стрелкового корпуса 38-й армии генерал-майор С. С. Мартиросян, военным комендантом Киева - заместитель начальника оперативного отдела штаба 1-го Украинского фронта подполковник И. С. Гречкосий . Воинские части тушили пожары, разминировали улицы и площади, приняли меры к обеспечению города водой, топливом и электроэнергией. Населению было выделено продовольствие из армейских запасов.

В ходе боев за освобождение Киева войска 38-й и 3-й гвардейской танковой армий в результате совместных действий нанесли серьезное поражение противнику. За четыре дня наступления были разгромлены пять пехотных, танковая и моторизованная дивизии врага, потерявшие до 60–70 % личного состава и большую часть боевой техники . Во вражеской обороне на западном берегу Днепра образовалась «брешь», в которую устремились советские войска.

События под Киевом находились в центре внимания германского генералитета. Так, штаб главного командования сухопутных войск немецкой армии, оценивая положение на фронте, отмечал: «Существующая в настоящее время обстановка в районе Киева свидетельствует о наличии крупной неприятельской операции прорыва, которая будет иметь решающее значение для всего Восточного фронта. Очаг главной опасности на участке группы армий „Юг“ находится в районе Киева» . Исходя из этой оценки, германское командование сразу же приступило к концентрации сил на киевском направлении.

Между тем войска 38-й и 3-й гвардейской танковой армий перешли к преследованию врага, стремясь расширить плацдарм и одновременно как можно дальше отодвинуть линию фронта от города. Удары наносились в расходящихся направлениях - на запад, юго-запад и юг.

Еще 5 ноября командарм генерал-полковник К. С. Москаленко ввел в сражение 23-й стрелковый корпус, который развернулся на рубеже реки Ирпень фронтом на запад для действий вдоль шоссе Киев - Житомир. Справа от него 1-й гвардейский кавалерийский корпус продвигался на Раковку, Юров. Слева выходил на исходный рубеж 21-й стрелковый корпус.

Таким образом, 6 ноября в первом эшелоне 38-й армии действовали все четыре стрелковых и 5-й гвардейский танковый корпуса. Последний наступал вместе с 50-м стрелковым корпусом в общем направлении на Белую Церковь с задачей выйти кратчайшим путем в тыл букринской группировке противника. Непосредственно вдоль берега Днепра развивал наступление 51-й стрелковый корпус, выдвигавшийся из Киева.

Большого успеха достигли в этот день соединения 3-й гвардейской танковой армии. Продвинувшись в южном и юго-западном направлениях на 30–40 км, они овладели Васильковом и достигли окраины Фастова.

Германское командование стремилось использовать всякую возможность, чтобы затормозить наступление советских войск. Наиболее упорное сопротивление было оказано в районе шоссе Киев - Житомир. Здесь, в 15–20 км к западу от столицы Украины, противник опирался на весьма выгодный в тактическом отношении рубеж западнее реки Ирпень. В результате первая попытка 23-го стрелкового и 1-го гвардейского кавалерийского корпусов с ходу прорвать вражескую оборону успеха не имела.

В связи с этим сюда прибыли заместитель командующего фронтом генерал-полковник А. А. Гречко и член Военного совета 38-й армии генерал-майор А. А. Епишев. Были выяснены причины неудачи, проведена более тщательная подготовка к наступлению. Нанеся с утра 7 ноября повторный удар, наши пехота и кавалерия в ходе трехдневных боев отодвинули линию фронта от Киева еще на 50–60 км до рубежа Комаровка, Юзефовка.

Значительных успехов в эти дни достигли войска армии и на других направлениях. 21-й стрелковый корпус, отразив в районе Юровки три контратаки вражеской пехоты и танков, продолжал наступать на широком фронте. К исходу 9 ноября его правофланговые части достигли Жмуровки на реке Здвиж, а левофланговые - Веприка, расположенного к западу от Фастова. Продвижение этого корпуса на запад и юго-запад также составило около 50 км. На 30–40 км к югу отбросили противника 50, 51-й стрелковые и 5-й гвардейский танковый корпуса. Выйдя на рубеж Ксаверовка, Василево, Черняхов, Стайки, они нависли над тылом и флангом букринской группировки врага.

3-я гвардейская танковая армия, продолжавшая наступать в центре полосы 38-й армии, в результате искусного маневра - одновременного удара с северо-запада, юго-востока и северо-востока 7 ноября овладела крупным железнодорожным узлом Фастово, захватив большие трофеи. В боях за этот город, превращенный противником в сильный опорный пункт, особенно отличилась 91-я отдельная танковая бригада полковника И. И. Якубовского, впоследствии Маршала Советского Союза. Бригада получила почетное наименование «Фастовской», а ее командир удостоен звания Героя Советского Союза.

Но после освобождения Фастова наступление танковой армии замедлилось ввиду резко возросшего сопротивления врага. Потом ее войска и взаимодействовавшие с ними соединения 38-й армии и вовсе были остановлены в 15–20 км западнее города введенными в бой крупными резервами противника.

Здесь появилась 25-я танковая дивизия генерала фон Шелля, бывшего консультанта Гитлера по вопросам моторизации вермахта, прибывшая из Франции и имевшая в составе 9-го танкового полка 101 танк (93 Pz.Kpfw.IV, 8 Pz.Bef.). В этот же район был переброшен 509-й тяжелый танковый батальон в составе 45 танков Pz.Kpfw.VI «Тигр». Из Букрина была переброшена 2-я танковая дивизия СС «Рейх», а из-под Кременчуга - 198-я пехотная дивизия вермахта. В Казатине и на соседних станциях выгружались части 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», переброшенной из Германии. Это была грозная сила. В начале ноября она имела в своем составе 95 танков Pz.Kpfw.IV, 96 танков Pz.Kpfw.V «Пантера», 9 командирских танков и 27 тяжелых танков Pz.Kpfw.VI «Тигр». В район Белой Церкви из района Кировограда начали выдвигаться головные части 1-й танковой дивизии вермахта. Ее первый танковый полк насчитывал 95 Pz.Kpfw.IV, 76 Pz.Kpfw.V «Пантера», 7 командирских танков, 7 огнеметных танков, 2 экспериментальные машины VK 6.01 и 8 экспериментальных машин VK 18.01 . Одновременно против левого фланга 38-й армии северо-западнее Ржищева фронтом на север развернулись 3-я танковая и 10-я моторизованная дивизии. Также из-под Кировограда в районе Белой Церкви появилось управление 48-го немецкого танкового корпуса, чтобы объединить под одним управлением находящиеся здесь войска. На ближайших к фронту аэродромах, по данным нашей авиаразведки, противник сосредоточил более 800 самолетов .

Первые контратаки противник предпринял 8 ноября. Но значительно более сильными оказались его удары на следующий день.

Враг прежде всего пытался вернуть Фастов. С этой целью две его танковые дивизии (25 тд вермахта, 2 тд СС «Рейх») нанесли из района севернее Белой Церкви удар на север. Частям 3-й гвардейской танковой армии и действовавшим совместно с ними 232-й и 340-й стрелковым дивизиям пришлось отражать яростные атаки. Врагу удалось несколько продвинуться вперед и занять населенный пункт Фастовец.

12 ноября противник группой танков (20–25 машин) неожиданно контратаковал 71-ю стрелковую дивизию на участке Ходорков, Кривое и добился определенного успеха: дивизия отошла к северу, обнажив правый фланг соседней 135-й стрелковой дивизии. Последняя также вынуждена была отойти к северо-востоку. В боевых порядках 21-го стрелкового корпуса, наступавшего без должной разведки и организации противотанковой обороны, наметился разрыв. В тот же день четыре атаки немцев на участке Бертники, Червона отразила 3-я гвардейская танковая армия. Однако ввиду угрозы обхода ее правого фланга северо-западнее Фастова и она вынуждена была несколько оттянуть свои силы назад и занять оборону на ближних подступах к этому городу. Занятые ею незадолго до этого Попельня, Жовтенево и ряд других населенных пунктов вновь оказались в руках врага.

Одновременно немцы сделали попытку прорвать фронт советских войск, наступавших вдоль берега Днепра. Им удалось несколько потеснить наши части.

Для отражения танковых атак командарм 38-й армии выдвинул в район Триполье 28-ю, в район Красное - 9-ю гвардейские истребительно-противотанковые артиллерийские бригады, а в район Обухова - 1666-й и 1075-й отдельные истребительно-противотанковые артиллерийские полки. В результате этих и других мер противник был остановлен на рубеже Ксаверовка, Германовка, Триполье, Витачев. Организацию обороны вдоль южного фаса плацдарма, где на ряде участков в сложных условиях взаимодействовали соединения 3-й гвардейской танковой и 38-й армий, по распоряжению командующего 1-м Украинским фронтом возглавил его заместитель генерал-полковник А. А. Гречко.

В то время как в районе Корнин, Фастов, Триполье развернулась борьба с контратакующим противником, войска правого фланга 38-й армии во взаимодействии с соседней 60-й армией продолжали развивать наступление на Житомир. Здесь успешно, по 30 км в сутки, продвигался вперед 1-й гвардейский кавалерийский и 23-й стрелковый корпуса. 12 ноября крупный узел дорог и областной центр Украины город Житомир был полностью освобожден.

Успех был достигнут в результате умелого маневра и стремительных действий кавалерии во взаимодействии с пехотой и авиацией. 7-я и 2-я гвардейские кавалерийские дивизии обошли город с двух сторон. Одновременно с фронта нанесла удар 23-я стрелковая дивизия. Наступление поддерживалось значительными силами артиллерии и танковыми частями. Угроза окружения вынудила вражеский гарнизон бежать из Житомира. Наши войска захватили крупные склады боеприпасов, горючего, продовольствия, большое количество автомашин, орудий, минометов и несколько самолетов.

За отличные боевые действия 23-я Киевская стрелковая дивизия полковника Г. Ф. Щербакова, 30-я Киевская стрелковая дивизия полковника В. Пяновского, 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта В. К. Баранова, 7-я гвардейская кавалерийская дивизия полковника В. Д. Васильева, 17-я Киевская артиллерийская дивизия прорыва генерал-майора С. С. Волкенштейна, 61, 8-й и 230-й отдельные танковые, 1461-й самоходно-артиллерийский полки получили наименование «Житомирских».

Москва салютовала в честь одержанной победы 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий.

С освобождением Житомира завершилось наступление 38-й армии. Ее войска на всем протяжении от Житомира до Днепра по приказу командующего фронтом перешли к жесткой обороне.

Итог десятисуточных наступательных боев Киевской стратегической наступательной операции (3–13 ноября 1943 года) был весьма внушительным. За это время совместными усилиями 38-й, 3-й гвардейской танковой и 60-й армий в районе Киева был создан огромный плацдарм протяженностью более 500 км по фронту и до 150 км в глубину . При этом войска 1-го Украинского фронта разгромили 12 пехотных, 2 танковые и одну моторизованную дивизии противника. Немцы потеряли только пленными свыше 41 тысяч солдат и офицеров. Было уничтожено и захвачено 1200 орудий и минометов, 600 танков, 90 самолетов, 1900 автомашин и много другой боевой техники . Как признал впоследствии командующий группой армий «Юг», в результате мощных ударов советских войск 7, 13-й и 49-й армейские корпуса оказались отброшенными от Киева, и «4-я танковая армия была разорвана на три далеко отстоящие друг от друга группы» .

С 3 по 11 ноября 1943 года танковыми войсками 1 УФ было потеряно 138 танков и 12 САУ. Из них по типам: 110 Т-34, 6 Т-70, 7 Mk III «Валентайн IV», 9 Mk III «Валентайн VII», 4 Mk III «Baлентайн IX», 2 М4А2 «Шерман», 3 СУ-152, 4 СУ-85, 5 СУ-76. За этот же период нашими танкистами было уничтожено 199 немецких танков, 62 САУ, 132 бронетранспортера, 302 орудия, 96 зенитных орудий, около 13 тысяч солдат и офицеров противника. Было захвачено 8 САУ, 132 орудия, 174 зенитных орудия, 711 автомашин, 8 бронетранспортеров. Сдалось в плен 2713 солдат и офицеров вермахта .

К окончанию операции 1-й Украинский фронт, имевший в своем составе к началу наступления 671 тысячу человек, потерял 30 569 человек, из них безвозвратные потери составили 6491 человек, санитарные - 24 078 человек.

Характеризуя важнейшие особенности замысла, подготовки и развития ноябрьского наступления под Киевом, следует подчеркнуть, что самое примечательное и поучительное в нем - это перенесение главного удара фронта с букринского плацдарма на лютежский и проведенная в связи с этим скрытая перегруппировка в целях нанесения главного удара с нового направления.

Осуществленная организованно, при высокой дисциплине войск, с соблюдением мер маскировки и сохранении полной боеспособности частей, эта перегруппировка свидетельствует об огромной и умелой работе, проделанной командным составом. Успех операции был предопределен быстрым сосредоточением войск в намеченном районе, внезапностью перехода в наступление, мощной артиллерийской подготовкой и подавлением обороны противника на большую глубину, своевременным вводом в прорыв танковой армии, маневренностью и стремительностью действий подвижных войск, смелым ночным наступлением.

Очень важную роль сыграло решительное массирование сил и средств на узком участке, позволившее создать высокие оперативные плотности войск. Наличие сильных вторых эшелонов дало возможность быстро расширить фронт прорыва и развивать удар в расходящихся направлениях - на юг и на запад. Наконец, весьма искусно было выбрано общее направление наступления - вдоль рек. Это значительно облегчило действия наших войск, особенно в начальной фазе наступления, позволяя «свертывать» оборону противника.

Выдвинув крупные резервы на киевское направление, германское командование намеревалось не только добиться локализации прорыва наших войск, но и разгромить их, вновь захватить Киев и восстановить линию фронта по западному берегу Днепра.

Ставка Верховного Главнокомандования своевременно вскрыла замысел врага. В директиве от 12 ноября она указала командующему 1-м Украинским фронтом на возникшую опасность и приказала приостановить наступление на запад, всемерно укрепить левый фланг 38-й армии за счет переброски стрелковых дивизий, артиллерии, танков, инженерных частей с других участков. Продолжение наступления против белоцерковской группировки противника предусматривалось лишь после подхода наших крупных резервов .

Решение усилить 38-ю армию было весьма своевременным. Ее полоса в результате веерообразного наступления расширилась до 220 км. Вызванное этим значительное уменьшение плотности войск становилось, учитывая подход крупных резервов противника, весьма опасным. По приказу Ставки из 60-й армии в 38-ю передавались 17-й гвардейский стрелковый корпус и 7-я гвардейская истребительно-противотанковая бригада. Кроме того, с букринского плацдарма перебрасывались 10-й и 8-й гвардейский танковые корпуса, правда, сильно ослабленные боями.

В соответствии с полученными указаниями 38-я армия переходила к обороне на фронте от Каменки (15 км северо-западнее Житомира) до Долины (12 км к западу от Днепра). 1-й гвардейский кавалерийский корпус получил задачу удерживать район Житомира. Далее фронтом на юго-запад и юг противостояли врагу 23, 21, 50 и 51-й стрелковые корпуса. Оборона района Фастова возлагалась на 3-ю гвардейскую танковую армию и две стрелковые дивизии 38-й армии - 232-ю и 340-ю. Участок от Долины до Днепра занимала 40-я армия, которая выводилась с букринского плацдарма.

На наиболее опасное направление Васильков, Фастов выдвигался 7-й артиллерийский корпус прорыва. В тылу 38-й армии по реке Стугна занимали оборону 10-й и 8-й гвардейский танковые корпуса. Инженерные войска получили задачу создать две полосы заграждений в районе Фастова.

Напряжение в ходе боевых действий продолжало нарастать. Натолкнувшись на упорное сопротивление наших войск в районе Фастова и восточнее - до самого Днепра, немцы стали перемещать центр своих усилий к западу, нащупывая слабые места на фронте поспешно перешедших к обороне войск 38-й армии.

13 ноября противник частью сил из состава 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» и 1-й танковой дивизии вермахта нанес удар на Корнин, захватил его, отбросил еще дальше не успевшие закрепиться части 71-й и 135-й стрелковых дивизий и начал продвигаться на север по направлению к Брусилову. События явно принимали неблагоприятный оборот. 21-й стрелковый корпус оказался разорванным. Захват врагом Брусилова и последующий выход на киевско-житомирское шоссе мог привести к расчленению всего фронта 38-й армии и созданию угрозы тылам фастовской и житомирской группировок.

В ночь на 14 ноября были приняты меры для усиления брусиловского направления. Генерал К. С. Москаленко перебросил сюда части противотанковой артиллерии, 13-ю и часть сил 17-й артиллерийских дивизий прорыва. Прибывший из 60-й армии 17-й гвардейский стрелковый корпус генерал-лейтенанта А. Л. Бондарева в составе 70-й гвардейской и 211-й стрелковых дивизий занял оборонительный рубеж за 21-м стрелковым корпусом. Из 3-й гвардейской танковой армии на это направление выдвигалась танковая группа, насчитывавшая около 60 танков.

Командующим фронтом генералом армии Н. Ф. Ватутиным было принято решение о резком сужении полосы действий 38-й армии. Свои усилия она теперь должна была сосредоточить на обороне фронта от Житомира до Корнина. Остальной ее участок вместе с 50, 51 и 5-м гвардейским танковыми корпусами, а также 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригадой передавался 3-й гвардейской танковой и 40-й армиям.

Таким образом, 38-я армия имела теперь в своем составе четыре корпуса - 1-й гвардейский кавалерийский, 17-й гвардейский, 21-й и 23-й стрелковые. Кроме того, ей передавались из 60-й армии 3-я гвардейская воздушно-десантная и 75-я гвардейская стрелковая дивизии. Всего, таким образом, было 10 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии. В состав армии также входили 2 артиллерийские (1-я гвардейская и 17-я) дивизии.

Относительно успешное продвижение немцев 13 ноября во многом определило план дальнейших действий командования вермахта. Главный удар наносился на Брусилов, чтобы последующими действиями в направлении Киева обойти с тыла фастовскую группировку советских войск. Второй охватывающий удар, как показало развитие событий, намечался в районе Житомира с целью окружить житомирскую группу войск Красной армии.

К решению этих задач во второй половине ноября было привлечено в общей сложности 7 танковых (1, 7, 8, 19, 25-я вермахта, 2-я СС «Рейх» и 1-я СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер»), одна моторизованная (20-я), 6 пехотных (68, 88, 208, 323, 327-я и 340-я) и одна охранная (213-я) дивизии. Эта группировка (всего 15 дивизий) по своей численности значительно превосходила наши войска, особенно в танках, поэтому германские генералы во главе с командующим группы армий «Юг» генерал-фельдмаршалом Ф. Э. Манштейном явно рассчитывали на успех.

Всего же 1-му Украинскому фронту противостояла 4-я немецкая танковая армия под командованием генерала танковых войск Э. Рауса в составе 30 дивизий (1, 34, 68, 75, 82, 88, 112, 168, 198, 208, 255, 291, 340-я пехотные дивизии, корпусная группа «Ц» (боевые группы 183, 227, 339-й пехотных дивизий), 4-я горнострелковая дивизия, 147-я резервная дивизия, 213-я и 454-я охранные дивизии, 1, 7, 8, 17, 19, 25-я танковые дивизии, танковые дивизии СС «Адольф Гитлер» и «Рейх», 20-я мотодивизия, 21-я пехотная дивизия (в.), моторизованная бригада СС «Лангемарк»), 506-го и 509-го тяжелых танковых батальонов, 202, 239, 249, 261, 276-го и 280-го дивизионов штурмовых орудий. Армии было придано большое количество артиллерийских, инженерных, охранных, полицейских и других частей и подразделений.

День 14 ноября прошел в спешных перегруппировках сил. Войска 38-й армии выходили в назначенные районы, приступали к инженерным работам. Но времени не хватило ни для этих работ, ни для того, чтобы подтянуть тылы и подвезти боеприпасы.

С рассветом 15 ноября противник перешел в контрнаступление, овладел инициативой. Нанося удары на Брусилов и Левков, он к исходу дня значительно продвинулся вперед и прорвался с юго-востока к Житомиру.

Осложнение обстановки заставило командующего фронтом вновь внести изменения как в состав, так и в задачи советских войск.

Руководство боевыми действиями в районе Житомира было возложено на командующего 60-й армией генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского. В ее состав вошли 1-й гвардейский кавалерийский и 23-й стрелковый корпуса, находившиеся в районе Житомира. Была возвращена ей также 3-я гвардейская воздушно-десантная дивизия.

Усилия 38-й армии сосредоточивались исключительно на обороне брусиловского направления. В состав армии возвращался 5-й гвардейский танковый корпус и дополнительно включался 52-й стрелковый корпус из 40-й армии (42-я гвардейская , 147-я и 253-я стрелковые дивизии), а также ряд танковых и истребительно-противотанковых артиллерийских частей.

В течение 16–18 ноября обстановка в районах Брусилова и Житомира продолжала ухудшаться. Правда, германские танки не смогли прямым ударом выйти к Брусилову и далее на шоссе Киев - Житомир. В этом определенную роль сыграли два истребительно-противотанковых артиллерийских полка, которые член Военного совета армии генерал-майор А. А. Епишев по заданию командующего фронтом привел с левого фланга армии и развернул на пути движения вражеских танков.

Встретив здесь отпор, противник вынужден был повернуть на северо-запад. Там ему удалось перерезать коммуникации житомирской группы войск 60-й армии, все еще продолжавшей наступление на запад. 18 ноября в результате концентрического удара с запада и юга эта группа (две кавалерийские и стрелковая дивизии) была окружена. Только через сутки, оставив по приказу командующего фронтом Житомир, она вырвалась из окружения, в чем ей ударом с фронта содействовали главные силы 60-й армии.

Германская кинохроника вновь запестрела победными кинокадрами. Немецкая печать взахлеб предрекала неизбежное поражение Красной армии. Особой похвалы удостоился генерал Хассо фон Мантейфель, командир 7-й танковой, бывшей роммелевской, «дивизии призраков». Он, служивший еще кайзеру Вильгельму II, удостоившийся за войну 25 аудиенцией у Гитлера, должен был выполнить личный приказ фюрера - ворваться в Киев.

Развернувшиеся в те дни бои были чрезвычайно напряженными. Бросая в атаки против войск 38-й и левого фланга 60-й армий по 60, 100 и даже 150 танков и бронетранспортеров одновременно и не считаясь ни с какими потерями, враг лез напролом. Но тщетно. Красноармейцы - пехотинцы, танкисты, саперы, артиллеристы упорно обороняли свои рубежи, нанося немцам тяжелый урон, выполняя требование командования - стоять насмерть!

Только один 1342-й легкий артиллерийский полк 37-й легкой артиллерийской бригады 17-й артиллерийской дивизии, занимавший огневые позиции в районе Хомутец, Краковщина (юго-восточнее Брусилова), в течение трех дней отбил несколько ожесточенных танковых атак противника. Все - от командира до бойца - стояли насмерть, стремясь остановить врага. В бою 18 ноября противник потерял здесь 15 танков. Командир полка подполковник И. М. Шумилихин, став к орудию, когда весь его расчет вышел из строя, лично уничтожил вражескую бронированную машину. Артиллеристам помогла отражать атаки пехота, оттянувшаяся непосредственно в район огневых позиций батарей.

Последнюю атаку на этом участке немцы повели с двух направлений. Но и «клещи» не помогли им. Полк устоял, вновь уничтожив несколько танков и штурмовых орудий. За умелое руководство его действиями и личное мужество подполковник И. М. Шумилихин был удостоен звания Героя Советского Союза .

Такое же высокое звание было присвоено и командиру 24-й гвардейской Киевской тяжелой пушечной артиллерийской бригады РГК гвардии полковнику Н. И. Брозголю. Только в течение одного дня 16 ноября, отражая удары в направлении Брусилова, гвардейцы уничтожили 10 танков, десятки автомашин и большое количество живой силы противника .

Непреодолимую стойкость и волю к победе проявили в этих боях солдаты и офицеры 211-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Л. Махлиновского, оборонявшие Брусилов с запада.

Среди отличившихся в этом соединении были целые части и подразделения. Особенно умелыми организаторами обороны проявили себя командир 896-го стрелкового полка майор Л. В. Данилов, командир роты 894-го стрелкового полка старший лейтенант П. А. Кислицын, парторг 1-го батальона 887-го стрелкового полка старший сержант А. З. Востриков, командир взвода 376-й отдельной разведывательной роты этой дивизии Ф. И. Бормотов. Все они были награждены боевыми орденами .

Напряжение боев не спадало. Вместе с тем день ото дня росла прочность обороны советских войск. Умение бороться с массированными танковыми атаками, отражать их находило выражение прежде всего в увеличении количества подбитых и сожженных вражеских машин. Так, если 16 ноября, по советским данным, было уничтожено 60 танков и штурмовых орудий, то на следующий день - 80, а 23 ноября - свыше 100.

Ввиду неблагоприятных погодных условий авиация Красной армии в эти дни не смогла оказывать действенную поддержку войскам. Исключение составлял лишь день 22 ноября, когда было сделано 680 самолето-вылетов. Штурмовики и бомбардировщики в основном действовали перед фронтом 38-й армии, уничтожая танки и мотопехоту врага в районах Кочерово, Юзефовка, Царевка, Морозовка, Дивин, Вилыпка и на шоссе Житомир - Кочерово.

С выходом на киевско-житомирское шоссе германские войска пытались развивать наступление на восток вдоль этой магистрали.

Путь главной ударной группировке врага вновь преградили 52, 17-й гвардейский и 21-й стрелковые корпуса 38-й армии. За ними 21 ноября начала развертываться фронтом на запад прибывшая из резерва Ставки 1-я гвардейская армия, в командование которой с 15 ноября вступил генерал-полковник А. А. Гречко. Два ее стрелковых корпуса - 74-й и 107-й - готовили оборону на рубеже Нежиловичи, Ситники, Козичанка, Сосновка, а третий, 94-й, был введен в первый эшелон на стыке между 60-й и 38-й армиями. Он и соединения 38-й армии получили задачу нанести удар из района Раевка, Боровка в южном направлении, во фланг группировке противника, нацеленной на Киев. В течение нескольких дней шли ожесточенные бои, которые, хотя и не изменили линии фронта (противник переходил во встречные атаки), но убедили германское командование, что оно на какой-либо успех на этом направлении рассчитывать больше не может.

Враг некоторое время еще продолжал проявлять инициативу. Благодаря непрерывному маневрированию своими дивизиями ему удавалось на отдельных направлениях создавать численное превосходство, главным образом в танках, и добиваться небольшого продвижения. Однако его танковые группировки нигде не смогли выйти на оперативный простор. В поисках слабых мест они часто смещались вдоль фронта, меняли направления ударов, но на их пути всюду вставала мощная оборона.

Особенно много хлопот немецкому командованию доставил узел обороны в районе Брусилова, прикрывавший центр оперативного построения 38-й армии. Овладеть им соединения вермахта первоначально пытались ударом с юга. Но успеха не добились. Потом они штурмовали его с запада, и опять безрезультатно, причем потеряли около 50 танков. Тогда начались попытки двухстороннего обхода этого узла обороны. Ценой огромных потерь им удалось создать угрозу окружения советских войск. 23 ноября по приказу командующего 1-м Украинским фронтом Брусилов был оставлен, войска отошли на несколько километров к востоку и закрепились на рубеже Строевка, Ставище, Малый Карашин, Старицкая, Ястребня, Юровка, Великие Голяки, Лучин, Ставни.

В центре этой полосы, на участке Малый Карашин, Юровка, в оборону стала переброшенная сюда 3-я гвардейская танковая армия. Это еще более повысило прочность оборонительных позиций Красной армии.

Захват Брусилова был последним сколько-нибудь заметным успехом немцев, хотя они еще наносили удары на узких участках. Так, 7–8 декабря в районе деревни Ходоры враг неожиданно атаковал советский передний край значительной группой пехоты при поддержке тяжелых танков.

С ними вступили в борьбу артиллеристы. Высокое боевое мастерство и стойкость проявили орудийные расчеты 317-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка. От их меткого огня один за другим вспыхивали танки. Атака противника была успешно отражена. Особо отличившимся в этом бою наводчикам орудий гвардии сержантам А. В. Шаталкину, П. А. Турбину и Г. В. Голищихину Президиум Верховного Совета СССР присвоил звание Героя Советского Союза .

Столь же безуспешными были и другие вражеские атаки в полосе 38-й армии. Фронт стабилизировался. Манштейн писал в своих мемуарах, что последний из задуманных им ударов на Киев был сорван в результате распутицы. Совсем иначе, раскрыв основную причину провала немецкого контрнаступления, объяснил это один из офицеров 7-й танковой дивизии вермахта: «К концу ноября наша дивизия потеряла не менее 70 процентов личного состава и почти весь танковый парк. Ожесточенная битва поглощала все силы. Пополнения не покрывали наших потерь. Обескровленные и измотанные части выдохлись и не в состоянии были продолжать атаки» .

В результате контрнаступления, продвинувшись из района Корнин и Ходоркова на 40 км и из района Житомира на 35 км, германские войска создали определенную угрозу Киеву. Однако сил для развития удара у них не хватило.

Стойкая оборона войск 38-й армии, тесно взаимодействовавшей с 3-й гвардейской танковой, левофланговыми соединениями 60-й, а на заключительном этапе и 1-й гвардейской армиями, привела к срыву замысла командования вермахта. «Захватить Киев и выйти на линию Днепра не удалось, - сетовал впоследствии один из непосредственных организаторов контрнаступления генерал Гудериан, - русские снова начали наступать и отбросили наши войска…» . Советское командование во второй половине декабря завершало сосредоточение в районе Киева мощных стратегических резервов для последующих ударов по врагу на Правобережной Украине. В состав фронта вошли 18-я армия генерал-полковника М. К. Леселидзе, где начальником политотдела был полковник Л. И. Брежнев, а членом Военного совета - генерал-майор С. Е. Колонин, 1-я танковая армия генерал-лейтенанта М. Е. Катукова. Войска 1-го Украинского фронта готовились к проведению Житомирско-Бердичевской наступательной операции.

К 24 декабря 1943 года в состав 1-го Украинского фронта (командующий генерал армии Н. Ф. Ватутин, члены Военного совета генерал-лейтенант Н. С. Хрущев и генерал-майор К. В. Крайнюков, начальник штаба генерал-лейтенант А. Н. Боголюбов) входили 1-я гвардейская, 13, 18, 27, 38, 40, 60-я общевойсковые, 1-я и 3-я гвардейская танковые, 2-я воздушная армия, 54-й и 159-й полевые укрепленные районы. Это была огромная сила.

Фактически без всякой передышки командование Красной армии и 1-го Украинского фронта проводило перегруппировку сил, непрерывно отражая контратаки германских войск.

За описываемый период войска 1-го Украинского фронта с незначительными потерями освободили столицу Украины - Киев и образовали стратегический плацдарм на правом берегу Днепра по фронту более 300 км и в глубину 50 км, сыгравший важную роль при проведении дальнейших операций по освобождению Правобережной Украины.

Вместе с тем командование 1-го Украинского фронта допустило ряд ошибок тактического характера, которые привели к утрате некоторых ранее отбитых у противника территорий. Пользуясь пассивностью войск фронта после успешно проведенной Киевской стратегической наступательной операции, командование группы армий «Юг» сформировало сильную танковую группировку и стало наносить удары то в одном, то в другом месте. Генерал армии Н. Ф. Ватутин, вместо того чтобы ответить сильным контрударом, продолжал обороняться, опасаясь возможной потери Киева.

Неудачные действия командования 1 УФ привели к организационно-кадровым решениям. 13 ноября был снят со своего поста начальник штаба 1-го Украинского фронта генерал-лейтенант С. П. Иванов, угроза отставки витала над самим генералом Ватутиным. Сталин послал разбираться в положении дел под Киевом командующего Белорусским фронтом генерала армии К. К. Рокоссовского. К чести Константина Константиновича, свои выводы по обстановке, о мероприятиях, которые уже начали проводиться войсками 1-го Украинского фронта, и о том, что Ватутин как командующий фронтом находится на месте и войсками руководит уверенно, Рокоссовский по ВЧ доложил Верховному Главнокомандующему, после чего попросил разрешения вернуться к себе на Белорусский фронт.

Инцидент был исчерпан…

1. Материалы Центрального архива Министерства обороны РФ (ЦАМО).

2. В сражениях за Победу (боевой путь 38-й армии в годы Великой Отечественной войны 1941–1945). М.: Наука, 1974. 568 с.

3. 3-я гвардейская танковая (боевой путь 3-й гвардейской танковой армии). М.: Военное издательство, 1982. 288 с.

4. Краснознаменный Киевский (очерки истории Краснознаменного Киевского военного округа 1917–1979). Киев: Издательство политической литературы Украины, 1979. 414 с.

5. Россия и СССР в войнах XX века (потери вооруженных сил). М.: Олма-Пресс, 2001. 608 с.

6. Сообщения Советского Информбюро, т. 6. М., 1947. 482 с.

7. 50 лет Вооруженных Сил СССР. М.: 1968. 424 с.

8. Гречко А. А. Освобождение Киева. М.: 1973. 424 с.

9. Гудериан Г. Воспоминания солдата. М., 1954. 436 с.

10. Куличкин С. П. Ватутин. М., Военное издательство, 2001. 320 с.

И. Матитейн Э. Утерянные победы. М., 1957. 568 с.

12. Москаленко К. С. На юго-западном направлении 1943–1945. М., 1973.384 с.

13. Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М.: Воениздат, 1988. 386 с.

14. Свобода Л. От Бузулука до Праги. М.: Военное издательство, 1984. 368 с.

15. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1942–1945. Schiffer Military History, 1996. 297 p.

Боевые действия войск 38-й армии 1-го Украинского фронта при освобождении Киева (3–6 ноября 1943 года)

Боевые действия войск 38-й армии 1-го Украинского фронта в Киевской наступательной операции и отражение контрнаступления противника (7 ноября - 23 декабря 1943 года)

Примечания:

ЦАМО, ф. 132А, оп. 2642, д. 34, лл. 222–229.

Там же, л. 248.

ЦАМО, ф. 236, оп. 2672, д. 6, л. 1.

Москаленко К. С. На юго-западном направлении. 1943–1945. М., 1973, с. 147, 148.

ЦАМО, ф. 132А, оп. 2642, д. 34, л. 267.

ЦАМО, ф, 236, оп. 2704, д. 8, лл. 3–8.

ЦАМО, ф. 236, оп. 10007, д. 35, лл. 298, 299.

70-я гвардейская Глуховская ордена Ленина дважды Краснознаменная орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого стрелковая дивизия - одно из прославленных соединений Красной армии. 39 солдат и офицеров этой дивизии за период Великой Отечественной войны были удостоены звания Героя Советского Союза (ЦАМО, ф. 1205, оп. 1, д. 1, л. 1).

Полное ее наименование 42-я гвардейская Прилукская ордена Ленина Краснознаменная ордена Богдана Хмельницкого стрелковая дивизия (бывшая 1-я гвардейская стрелковая бригада). За время Великой Отечественной войны 23 солдата и офицера этой дивизии удостоены звания Героя Советского Союза (ЦАМО, ф. 1141, оп. 1, д. 2, лл. 35–40).

ЦАМО, ф. 33, оп. 793756, д. 55, л. 232.

ЦАМО, ф. 33, д. 7, лл. 63–66.

ЦАМО, ф. 33, оп. 68044, д. 4152, лл. 276, 279; д. 3334, лл. 70, 97.

ЦАМО, ф. 33, оп. 793756, д. 54, л. 268; д. 48, л. 163; д. 11, л. 73.

Сообщение Советского Информбюро, т. 6. М., 1947, с. 4.

Гудериан Г. Воспоминания солдата. М., 1954, с. 308.

В 1943 году Великая Отечественная война была еще в полном разгаре. Уже стало ясно, что планы немецко-фашистских войск по завоеванию СССР путем "блицкрига" провалились, но Германия была еще достаточно сильна. Такую вышколенную армию можно было победить только с помощью превосходства в живой силе и технике при условии абсолютного порядка и скоординированности действий больших групп военных соединений. Одним из таких соединений стал 3 Украинский фронт, состав которого время от времени менялся.

История создания 3 Украинского фронта

Новое боевое соединение было создано через несколько дней после формирования 2 Украинского фронта - 20 октября 1943 года. Решение о создании фронта приняла Ставка Красной Армии Сталина. Фактически 3 Украинский фронт, боевой путь которого был усеян множеством успешных битв, по своему составу не был новым подразделением РККА, потому что в него вошли армии и корпуса, воевавшие в составе Юго-Западного фронта.

В этом переименовании в первую очередь крылась идеологическая составляющая. Почему? Красная Армия на тот момент уже практически освободила области РСФСР, находившиеся под контролем гитлеровцев, и вступила на территорию Украины. Многие скажут: ну и что? А вот здесь и загвоздка! Освобождаем Украину, житницу Европы, значит, и фронты будут Украинскими!

3 Украинский фронт: состав

На разных этапах в состав войск фронта входили разные структурные единицы. В октябре 1943 года, то есть сразу после создания, фронт состоял из таких частей: гвардейские (1-я и 8-я армии), воздушные силы (6-я, 12-я, 46-я, 17-я армии). В 1944 году фронт получил подкрепление. Направленность частей, которые усиливали боевую мощность и силы фронта, зависела от конкретных задач наших войск на конкретном этапе боевых действий. Итак, по ходу существования в состав фронта были введены: одна ударная, две гвардейские, пять танковых армий, несколько болгарских армий. В некоторых операциях сухопутным войскам необходима была поддержка с моря, поэтому в состав войск фронта включали Дунайскую флотилию. Именно такое соединение разноплановых боевых подразделений часто и давало желаемый результат.

Командование 3 Украинского фронта

За время существования 3 Украинского фронта им руководили 2 военачальника: Малиновский Родион Яковлевич и Толбухин Федор Иванович. встал во главе фронта сразу по его основании - 20 октября 1943 года. Военная карьера Малиновского началась со школы младшего начальнического состава, после которой он стал командиром взвода пулеметчиков. Постепенно поднимаясь по карьерной лестнице, Малиновский в 1930 году заканчивает Военную академию. После академии работал начальником штаба затем был штабным офицером Северо-Кавказского и Белорусского военных округов. Участвовал в Гражданской войне в Испании. Во время ВОВ наша армия под руководством генерала армии Малиновского одержала много больших побед.

Смена руководства фронта не была связана с непрофессиональным подходом Малиновского к руководству войсками. Просто так требовали условия жизни, это была Великая Отечественная война. Командующие фронтами менялись достаточно часто. С 15 мая 1944-го по 15 июня 1945 года (дата расформирования фронта) группой войск руководит маршал Советского Союза Толбухин. Его военная биография до назначения на эту высокую должность тоже интересна. В Красной Армии Толбухин с 1918 года, участвовал в Гражданской войне. Все время был штабным офицером на Северном и Западном фронте, потому что сразу после вступления в РККА закончил школу младшего командного состава. После завершения Гражданской войны Толбухин Федор Иванович руководил войсками Новгородской губернии, был начальником штаба 56-й и 72-й стрелковых дивизий, 1-го и 19-го стрелкового корпусов и т. д. С 1938 года (еще одно повышение) стал начальником штаба Закавказского военного округа. Именно в этой должности и застала его война.

Операции РККА в районе Днепра

Битва за Днепр - это комплекс событий, происходивших во второй половине 1943 года. После поражения на Гитлер, конечно, не утратил шансы на победу, но его позиции значительно пошатнулись. 11 августа 1943 года по указу командования немцы начали строить оборонительные районы по всей линии Днепра. То есть 3 Украинскй фронт, боевой путь которого мы изучаем, постепенно наступал вместе с другими советскими армиями.

С 13 августа по 22 сентября 1943 года проходила Донбасская наступательная операция. Это было начало битвы за Днепр. Отвоевать Донбасс у гитлеровцев для нашей армии и страны было стратегически важно, потому что для дальнейшего снабжения фронта оружием необходим был уголь Донбасса. Все прекрасно знали также, что во время оккупации использовали фашисты.

Полтавско-Черниговская операция

Паралельно с наступлением на Донбассе с 26 августа Красная армия начала наступление в сторону Полтавы и Чернигова. Конечно, эти все наступления наших войск не были искрометными и моментальными, но они шли планомерно и постепенно. У фашистов уже не было сил придушить наступательные порывы советских войск в зародыше.

Понимая, что единственная возможность остановить наступление советских войск у них будет только при немцы с 15 сентября 1943 года начали отступление. Они хотели, чтобы 3 Украинский фронт, боевой путь которого успешно продолжался, вместе с другими войсками не смогли захватить черноморские порты, форсировать Днепр и выйти к Крыму. По линии Днепра фашисты концентрировали огромные силы и строили серьезные оборонительные сооружения.

Успехи первого этапа битвы за Днепр

В августе и сентябре советские войска освободили много городов и территорий. Итак, в конце сентября был полностью освобожден Донбасс. Также под советскую власть вернулись такие города как Глухов, Конотоп, Севск, Полтава, Кременчуг, многие села и более мелкие города. Кроме этого, во многих местах (в районе Кременчуга, Днепродзержинска, Верхнеднепровска, Днепропетровска) удалось форсировать Днепр и создать плацдармы на левом берегу. На этом этапе удалось создать хороший плацдарм для дальнейших успехов.

Продвижение войск в конце 1943 года

С октября по декабрь 1943 года в историографии войны выделяют второй период битвы за Днепр. В этих боях также принимал участие 3 Украинский фронт. Боевой путь наших войск был все также сложен, потому что немцы смогли выстроить сильный "Восточный вал" по Днепру. Первой задачей наших войск было максимально ликвидировать все предмостовые укрепления, выстроенные фашистами.

Командование понимало, что нельзя останавливать наступление. И войска наступали! 3 Украинский фронт (боевой путь пересекался с линиями наступлений других фронтов) провел Нижнеднепровскую наступательную операцию. Противнику было очень сложно обороняться, потому что в это же время начиналось формирование сил для наступлениея на Киев с Букринского плацдарма. Большие силы противника отвлекались на потому что этот город был самым важным для врага на этой линии и вторым по значению после Москвы. До 20 декабря 1943 года нашим войскам удалось освободить важнейшие города Днепропетровск и Запорожье, а также захватить огромные плацдармы на правом берегу Днепра. Также удалось перекрыть отступление немецким войскам из Крыма. Битва за Днепр окончилась полной победой советских войск.

Войска 3 Украинского фронта в этой операции проявили себя самым лучшим образом. Конечно, потери советских войск были большие, но в таких тяжелых боях невозможно было обойтись без потерь. Да и уровень развития медицины был еще не такой, как сейчас...

Советские войска и в 1944 году продолжили освобождать Украину. Во второй половине 1944 года наши войска начали наступление на Молдавию и Румынию. Эти легендарные атаки вошли в историю войны как Ясско-Кишиневская операция.

Против советских войск стояли очень значительные немецкие силы, порядка 900 000 солдат и офицеров. Против таких сил надо было наступать решительно, чтобы был обеспечен эффект неожиданности. Наступление началось 20 августа 1944 года. Уже до утра 24 августа Красная армия прорвала фронт и в общем за 4 дня продвинулась на 140 километров вглубь. На границу с Румынией войска 2 и 3 Украинских фронтов вышли к 29 августа, окружив и уничтожив перед этим немецкие войска в районе Прута. Успешное продвижение войск 3 Украинского фронта привело к революции в Румынии. Поменялось правительство, страна объявила войну Германии.

Было сформировано несколько добровольческих дивизий, первая из которых вошла в состав 3 Украинского фронта. Наступление совместных советско-румынских войск продолжалось. 31 августа войска заняли Бухарест.

Наступление на Румынию

Великая Отечественная война 1941-1945 года предоставила советским воинам превосходный опыт ведения боевых действий. Во время боев сформировались навыки противодействия врагу и проведения наступательных операций. Поэтому в 1944 году, когда фашистская армия не была уже такой сильной, как в 1941 году, возможности остановить Красную армию уже не было.

После освобождения Румынии военное командование понимало, что надо двигаться в сторону балканских стран и Болгарии, потому что там еще концентрировались крупные силы Вермахта. Освобождение Румынии закончилось в октябре 1944 года. Последний освобожденный румынский город во время этого маршброска - Сату-Маре. Далее войска СССР направились на территорию Венгрии, где также со временем успешно справились с врагом.

Ясско-Кишиневская операция стала одной из самых успешных во время войны, потому что были освобождены значительные территории, и Гитлер потерял еще одного союзника.

Заключение

Во время войны на территории Украины воевали войска 4 фронтов. Каждый из них в истории украинского участка войны в период с 1941 по 1944 год оставил значительный след в деле освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков. Роль каждого фронта, каждой части в деле победы над смертельным врагом, наверное, еще не полностью оценена историками и народом в общем. Но стоит отметить, что 3 Украинский фронт, боевой путь которого закончился в июне 1945 года, внес значительный вклад в победу, потому что войсками фронта были освобождены важные промышленные районы УССР.

Великая Отечественная война 1941-1945 годов - это пример величайшего подвига многонационального советского народа.

Украинский фронт (Первый, Второй, Третий и Четвертый Украинские фронты) имел большое значение для освобождения территории Советского Союза от захватчиков. Именно войсками этих фронтов была освобождена большая часть Украины. А после этого советские войска с победным маршем освободили от оккупации большинство стран Восточной Европы. Войска Украинских фронтов брали участие и в захвате столицы Рейха Берлина.

Первый Украинский фронт

20 октября 1943 года Воронежский фронт стал называться Первым Украинским фронтом. Фронт принял участие в нескольких важных наступательных операциях Второй мировой войны.

Солдаты именно этого фронта, проведя Киевскую наступательную операцию, смогли освободить Киев. Позже, в 1943-1944 годах, войсками фронта были проведены Житомирско-Бердичевская, Львовско-Сандомирская и другие операции по освобождению территории Украины.

После этого фронт продолжил свое наступление на территории оккупированной Польши. В мае 1945 году фронт принимал участие в операциях по захвату Берлина и освобождению Парижа.

Командовали фронтом:

• Генерал
• Маршал Г.

Второй Украинский Фронт

Второй Украинский фронт был создан из частей Степного фронта осенью (20.10.) 1943 года. Войска фронта успешно провели операцию по созданию наступательно плацдарма на берегу Днепра (1943г), подконтрольного немцам.

Позже фронт провел Кировоградскую операцию, а также принял участие в Корсунь-Шевченковской операции. С осени 1944 года фронт был задеян в освобождении стран Европы.

Им была осуществлена Дебреценская и Будапештская операции. В 1945 году войска фронта полностью освободили территорию Венгрии, большую часть Чехословакии, некоторые районы Австрии, и ее столицу Вену.

Командующими фронтом были:

• Генерал, а позже Маршал И. Конев
• Генерал, а позже Маршал Р. Малиновский.

Третий Украинский фронт

На Третий Украинский фронт был переименован Юго-Западный фронт 20.10.1943 года. Его солдаты принимали участие в освобождении территории Украины от нацистских захватчиков.

Войска фронта провели Днепропетровскую (1943г), Одесскую (1944г), Никопольско-Криворожскую (1944), Яссо-Кишеневскую (1944) и другие наступательные операции.

Также солдаты этого фронта принимали участие в освобождении от нацистов и их союзников европейских стран: Болгарии, Румынии, Югославии, Австрии, Венгрии.

Командовали фронтом:

• Генерал, а позже Маршал Р. Малиновский
• Генерал, а позже Маршал .

Четвертый Украинский фронт

Четвертый Украинский фронт был создан 20 октября 1943 года. В него был переименован Южный фронт. Части фронта провели несколько операций. Закончили Мелитопольскую операцию (1943г), и успешно провел операцию по освобождению Крыма (1944г).

В конце весны (16.05.) 1944 года фронт расформировали. Однако 6 августа, того же года, он был сформирован вновь.

Фронт проводил стратегические операции в районе Карпат (1944г), и принял участие в освобождению Праги (1945г).

Командовали фронтом:

• Генерал Ф. Толбухин
• Генерал-полковник, а позже генерал И. Петров
• Генерал А. Еременко.

Благодаря успешным наступательным операциям всех Украинских фронтов, советская армия смогла одолеть сильного и опытного противника, освободить свою землю в от захватчиков и оказать помощь захваченным народам Европы в освобождении от нацистов.

1-й Украинский фронт

Начало февраля было временем надежд как для Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского, так и для И. С. Конева. Командующие трех фронтов прекрасно понимали, что остановка наступления означает для противника долгожданную паузу на стабилизацию фронта и совершенствование обороны. Первоначальный план операции, впоследствии получившей название Нижне-Силезской, был представлен командующим 1-го Украинского фронта в Ставку 28 января, на десять дней раньше, чем Жуков свой план захвата Берлина. В феврале Конев планировал наверстать упущенное вследствие необходимости сосредоточения усилий против группировки противника в Силезском промышленном районе.

Представленный на утверждение в Ставку план был поистине грандиозным. И. С. Конев намечал нанести по противнику одновременно три удара: два с плацдармов севернее и южнее Бреслау и третий вдоль Судетских гор. Первые два удара имели своей целью разгром бреслау-дрезденской группировки противника и «к 25.2.45 г. главными силами выйти на реку Эльба»{44}. Войсками правого крыла фронта предполагалось во взаимодействии с войсками 1-го Белорусского фронта овладеть Берлином. Именно необходимость выйти вровень с захватившим плацдарм в 60 км от Берлина 1-м Белорусским фронтом обусловила появление плана наступления войск И. С. Конева почти на две недели раньше упоминавшегося выше плана Жукова от 10 февраля. Большая глубина задач потребовала активной защиты фланга. Для этого наносился третий удар с плацдарма юго-западнее Оппельн вдоль северных склонов Судетских гор. Он должен был способствовать решению главной задачи, выполнявшейся войсками правого крыла и центра фронта. Наступление предполагалось начать 5–6 февраля.

Возвращение центра тяжести операций на правый фланг фронта потребовало перегруппировки войск. В частности из Силезии возвращалась 3-я гв. танковая армия и перегруппировывалась с одного плацдарма на другой 52-я армия. В результате перегруппировки, произведенной в период с 29 января по 7 февраля, на правом крыле фронта были развернуты четыре общевойсковые (3-я гвардейская, 13, 52 и 6-я) и две танковые (3-я гвардейская и 4-я) армии, а также один танковый (25-й) и один механизированный (7-й гвардейский) корпуса. Основные силы главной ударной группировки фронта развернулись на плацдарме северо-западнее Бреслау. Перед этой ударной группировкой И. С. Конев поставил задачу разгромить противостоящего противника и выйти на р. Нейсе, а в последующем развивать наступление в обход Берлина с юго-запада. Тем самым операция 1-го Украинского фронта увязывалась с вероятными действиями 1-го Белорусского фронта.

Вторая ударная группировка в составе 5-й гвардейской и 21-й армий с оперативно подчиненными им 4-м гвардейским и 31-м танковыми корпусами была развернута на плацдарме южнее Бреслау. К началу готовившейся операции войска этих армий уже вели напряженные наступательные бои по расширению занимаемого плацдарма. Войска, развернутые на плацдарме южнее Бреслау, должны были во взаимодействии с левофланговыми войсками главной ударной группировки разгромить бреслаускую группировку противника и в последующем наступать на дрезденском направлении.

Брошенный бронетранспортер SdKfz-251. Силезия, февраль 1945 г.

После большого январского наступления армии И. С. Конева действовали в полосе около 500 км. Это существенно затрудняло создание необходимых плотностей на направлении главного удара и выделение резервов для парирования неизбежно возникающих в ходе наступления кризисов. Для создания необходимых тактических плотностей все четыре общевойсковые армии главной ударной группировки должны были действовать в одном оперативном эшелоне. Построение армий (за исключением 13-й армии) также было одноэшелонным. Большинство стрелковых корпусов первого эшелона также строились в одну линию. Армии, наступавшие в центре и на левом крыле фронта, также имели одноэшелонное построение. Кроме того, к наступлению пришлось готовиться, продолжая борьбу за плацдарм на западном берегу Одера. Первые дни февраля части 4-й танковой армии совместно со стрелковыми соединениями отражали удары «Бранденбурга» и «Германа Геринга». С 1 по 7 февраля 4-я танковая армия потеряла 42 боевых машины, сведя на нет усилия ремонтников по восстановлению подбитых танков и САУ.

Верный своему принципу использования танковых армий, И. С. Конев поставил перед танковыми армиями задачу прорвать оборону противника совместно с общевойсковыми армиями, а потом вырваться вперед и развивать успех. Командующий фронтом впоследствии вспоминал: «В данной обстановке я считал такое решение вполне оправданным.

Без этого наши утомленные долгими боями и в значительной мере обескровленные стрелковые дивизии не решили бы стоящих перед ними задач...»{45}. Кроме того, фронт не располагал боеприпасами для длительной артиллерийской подготовки вследствие растянутости коммуникаций и был вынужден полагаться на танки. Все мероприятия командования фронта и напряженная работа фронтового и армейского транспорта обеспечили лишь восстановление израсходованных запасов.

Командир 1-й парашютно-танковой дивизии Макс Лемке.

Состояние танковых армий к тому моменту было не блестящим, но вполне допускавшим ведение наступательных операций. В составе 4-й танковой армии на 1 февраля было 414 исправных танков и САУ (283 Т-34, 26 ИС-2, 8 СУ-122, 24 СУ-85, 25 СУ-76 и 43 СУ-57){46}. Еще 121 танк числился в ремонте. Армия Лелюшенко насчитывала 38 405 человек, в том числе 5880 офицеров, 13 260 сержантов и 19 265 рядовых. Вследствие значительных потерь армия стала типичным для завершающего периода офицерско-сержантским объединением с низкой комплектностью стрелковых рот. Осознавая ослабление пехотной составляющей своей армии, Лелюшенко просил у Конева придать ему хотя бы обычное пехотное соединение: «Прошу придать в предстоящей операции в оперативное подчинение одну стрелковую дивизию, которую смогу посадить на танки и наличие которой позволит армии успешно закреплять захватываемые районы в оперативной глубине противника, а также прочесывать лесные массивы»{47}. Также командарм просил передать в его подчинение один из танковых корпусов фронта. Командующий фронтом удовлетворил только первую просьбу командующего 4-й танковой армией: с 23.00 7 февраля армии Лелюшенко подчинялась 112-я стрелковая дивизия полковника Д. Т. Жукова. Один стрелковый полк командарм вывел в свой резерв, а саму дивизию перевел в оперативное подчинение 6-го гв. механизированного корпуса.

В довершение всех проблем 8 февраля была плохая погода, и 1-й Украинский фронт был лишен поддержки авиации. Наступление началось в 6.00 утра 8 февраля после короткой 50-минутной артиллерийской подготовки. Что интересно, 8 февраля наступали обе стороны: части «Германа Геринга» продолжали атаки плацдарма с запада. В первые два дня наступления войска главной ударной группировки прорвали оборону противника на фронте 80 км. Общевойсковые армии вклинились на глубину от 10 до 15 км, а танковые - от 30 до 60 км.

«Вскрытие» плацдарма на Одере 4-й танковой армией было организовано так, что танковый и механизированный корпуса стартовали с северного и южного фаса плацдарма, а затем ударили навстречу друг другу. Тем самым было образовано окружение противника в лесах северо-западнее Любена. Были окружены части дивизий «Бранденбург», «Герман Геринг» и 20-й танко-гренадерской дивизии.

9 февраля генерал-майор Неккер был снят с командования 1-й парашютно-танковой дивизией «Герман Геринг» и заменен на полковника Макса Лемке. Лемке стал последним командиром соединения. Показательно, что механизированным соединением люфтваффе командовали офицеры вермахта, не имевшие до этого отношения к ведомству Геринга. До вступления в должность командира «Германа Геринга» Лемке командовал разведывательным батальоном и мотопехотным полком. Его предшественник также был командиром танковых войск, занимавшимся с 1943 г. обучением полевых частей люфтваффе. Поначалу окруженные немецкие дивизии пытались пробиваться на северо-запад, но были остановлены частями 6-го гв. механизированного корпуса на подступах к Польквицу. Потерпев неудачу с прорывом на северо-запад, окруженцы частью сменили направление прорыва: теперь они пробивались строго на запад. Здесь остатки нескольких дивизий были встречены 63-й танковой бригадой 10-го гв. танкового корпуса. Танки из засад расстреливали пробивающиеся на запад колонны пехоты, танки, автомашины и бронетранспортеры. Танкисты корпуса Белова оказались на пути остатков корпуса «Великая Германия», так как 4-я танковая армия была вынуждена обходить крупный лесной массив (Примкенауер Форст) и оба ее корпуса 10 февраля стали выходить на один маршрут. По странному стечению обстоятельств советский 10-й гв. танковый корпус, так же как и его оппонент по другую сторону фронта, сменил командира: вместо полковника Н. Д. Чупрова 10 февраля был назначен генерал-лейтенант Е. Е. Белов (ранее заместитель Д. Д. Лелюшенко).

Леса вскоре стали прибежищем окруженцев. Поворот 10-го гв. танкового корпуса в обход Примкенауер Форст позволил «Великой Германии» пробиваться на запад через лесистый район у Котценау. Массированный удар между деревнями Вейссбиг и Вольфендорф позволил немцам сокрушить выставленные в заслон противотанковые орудия 10-го гв. танкового корпуса и уйти в леса. Уже 12 февраля части «Бранденбурга», «Германа Геринга» вышли к Шпротау и втянулись в бои за город.

Тем временем 4-я танковая армия продолжала наступление в западном направлении. В течение 11 февраля 6-й гв. механизированный корпус прошел 35 км и вышел к р. Бобер. В это время 10-й гв. танковый корпус вел бои за Шпротау. Используя успех 6-го гв. механизированного корпуса, Лелюшенко снял 10-й гв. танковый корпус с затянувшегося штурма Шпротау и направил его форсировать р. Бобер у Зорау. 4-я танковая армия на тот момент была безусловным лидером наступления 1-го Украинского фронта: 3-я гвардейская армия в силу слабого боевого состава отстала, в полосе наступления 3-й гв. танковой армии р. Бобер протекала в 20 - 30 км восточнее, и части армии Рыбалко только подходили к реке. «Желтая майка лидера» и возникшие в связи с этим открытые фланги потребовали от Лелюшенко вывести две танковые бригады в резерв. Обстановка начала накаляться.

Осознавая угрозу флангам, Д. Д. Лелюшенко тем не менее продолжил наступление. С захваченных на р. Бобер плацдармов корпуса 4-й танковой армии устремились дальше на запад. В 14.00 14 февраля 16-я механизированная бригада 6-го механизированного корпуса вышла к р. Нейсе и завязала бой за переправу. 49-я механизированная бригада и 112-я стрелковая дивизия были в 5–7 км от Нейсе. 17-я гв. механизированная бригада и 93-я отдельная бригада прикрывали в районе Христианштадта правый фланг армии. Наступавший параллельным маршрутом 10-й гв. танковый корпус в тот же день вышел к р. Нейсе 6 танками с десантом автоматчиков из состава 62-й танковой бригады. 61-я танковая бригада того же корпуса оставалась в районе Зорау на прикрытии левого фланга армии. 63-я танковая бригада 10-го гв. танкового корпуса в 9.00 переправилась через р. Бобер и также выдвигалась для прикрытия левого фланга армии в районе Зорау. Войска 13-й армии еще сильно отставали от вырвавшихся к Нейсе танкистов Лелюшенко.

На правом фланге 1-го Украинского фронта 3-я гв. армия окружила последний «фестунг» линии «Ц» - Глогау. Частью сил блокировав эту группировку, войска В. Н. Гордова продолжали развивать наступление в северо-западном направлении. К 15 февраля войскам армии удалось выдвинуться к р. Бобер на фронте от ее устья до г. Наумбург.

Разрыв между общевойсковыми и танковыми соединениями был немедленно использован противником. Командованием немецкой 4-й танковой армии было спланировано контрнаступление силами двух танковых корпусов: XXIV танкового корпуса и пробившегося из окружения танкового корпуса «Великая Германия». В состав XXIV танкового корпуса Неринга на тот момент входили 16-я танковая дивизия, 72, 88 и 342-я пехотные дивизии. Соответственно штабу корпуса «Великая Германия» подчинялись дивизии «Бранденбург», «Герман Геринг» и 20-я танко-гренадерская дивизия. Командовавший «Великой Германией» генерал Заукен незадолго до начала контрудара убыл в Восточную Пруссию, новым командиром корпуса стал генерал-лейтенант Георг Яуер. С утра 14 февраля немцы двумя ударными группировками начали наступление, стремясь отражать прорвавшиеся к Нейсе части 4-й танковой армии от переправ на р. Бобер. Оборонительными действиями 93-й отдельной танковой бригады, 17-й механизированной бригады, 22-й самоходно-артиллерийской и 63-й танковой бригады удалось не допустить противника к переправам. Однако в результате контрудара немцам удалось добиться успеха - наступающие с севера и юга группировки соединились и отрезали главные силы 4-й танковой армии от тылов и войск 13-й армии.

Командующий 4-й танковой армии был вынужден развернуть вышедший к Нейсе 6-й механизированный корпус на 180 градусов. В 11.30 16 февраля он направляет в передовые соединения приказ следующего содержания:

«Командиру 10 ТК для срочной передачи командиру 6 МК (похоже, непосредственный контакт со штабом 6 МК на тот момент отсутствовал. - А. И.).

Командиру 6 МК оставить прикрытие на р. Нейсе и 112-й СД в районе Зоммерфельд и главными силами немедленно нанести удар через Зоммерфельд навстречу 93 ОТБР.

Начало действий донести»{48}.

6-й гв. механизированный корпус начал пробивать коридор в 15.20 16 февраля ударом на Зоммерфельд. На восток пробивался отряд из 28-го тяжелого танкового полка, батальона 49-й механизированной бригады, одного полка 112-й стрелковой дивизии при поддержке дивизиона PC.

Одновременно были подготовлены деблокирующие действия силами 93-й отдельной танковой бригады и 280-й стрелковой дивизии. Бригада и дивизия днем 16 февраля наступали на Бенау с запада. Город обороняли части бригады СС «Дирлевангер». Поскольку вследствие оттепели земля размокла, танки были вынуждены отказаться от обходных маневров по бездорожью и наступать вдоль дороги. Засевшие в домах «фаустники» вынуждали танки держаться в 100 м позади наступающей по улицам Бенау пехоты. 16 февраля взять Бенау не удалось. Передовые части 4-й танковой армии и части на р. Бобер все еще разделяли 10–15 км.

17 февраля кризис еще сохранялся. Сводный отряд 6-го механизированного корпуса обошел Зоммерфельд и стал продвигаться к Бенау с запада, но был контратакован из Зоммерфельда и остановился. 17-я механизированная бригада, 93-я отдельная танковая бригада и 280-я стрелковая дивизия продолжали штурм Бенау. Оптимизм внушало только то, что войска 3-й гв. и 13-й армий наконец вышли передовыми соединениями к р. Бобер. Обеспокоенный положением своих передовых частей, Лелюшенко отправил в штаб фронта в 23.15 17 февраля донесение, которое можно было бы назвать «паническим»: «В связи с тем, что в течение двух дней войска 13 А не продвинулись вперед, прошу разрешения повернуть все части армии, находящиеся на р. Нейсе с целью нанесения общего удара на Зорау, Бенау и разгрома Бенаусской группировки противника совместно с частями 13 А. В дальнейшем совместно с 13 А вновь выдвинуться к реке Нейсе»{49}.

Командующий 4-й танковой армией фактически предлагал отказаться от борьбы за плацдармы на р. Нейсе, позволить противнику закрепиться на рубеже реки или даже на подступах к ней. Такое решение было неприемлемым и одобрения не получило. Вместо этого пробивающийся на восток отряд 6-го механизированного корпуса был усилен 61-й танковой бригадой 10-го гв. танкового корпуса. В усиленном составе сводный отряд к 17.00 18 февраля пробился к западной окраине Бенау. Деблокирующая группа днем 18 февраля продолжала штурмовать Бенау, на этот раз танки были усилены двумя батареями СУ-57 из состава 22-й самоходно-артиллерийской бригады. Советские бомбардировщики и штурмовики бомбили и обстреливали немцев в Бенау и севернее города.

Во второй половине дня 19 февраля Бенау был наконец захвачен. Связь вышедших к Нейсе частей с тылом была восстановлена. Развернутые к Бенау части начали подтягиваться к Нейсе. В свою очередь, командующий немецкой 4-й танковой армии 19 февраля приказал прекратить контрудар и выйти из боя. Армия Д. Д. Лелюшенко была полностью сосредоточена на р. Нейсе к утру 21 февраля. Однако опасность флангам еще оставалась, и часть сил была развернута фронтом на север. Но продолжения наступления не последовало. В 5.25 22 февраля из штаба фронта была передана директива № 109/оп следующего содержания:

«Приказываю: 4 ТА к утру 24.2.45 г. сосредоточить в районе (иск.) Раудтен, Зеебниц, Крумлинге, Любен.

Марш совершать скрытно, по ночам. Начало марша с вечера 22.2.45 г.

Тридцать танков Т-34 с наиболее отработанными моторесурсами, а также СУ-122 и ИС-122 передать командарму 13 для укомплектования 88 тп и 327 гсап.

В новом районе армию спешно приводить в порядок»{50}.

Танк Pz.IV, подбитый в районе Бреслау. 1-й Украинский фронт, февраль 1945 г.

Днем 22 февраля 6-й гв. механизированный и 10-й гв. танковый корпуса сдавали позиции на Нейсе войскам 13-й армии. О планировавшемся выходе к 25 февраля главными силами на реку Эльба пока пришлось забыть. С 8 по 22 февраля в 4-й танковой армии вышли из строя 257 машин (162 Т-34, 22 ИС-2, 12 СУ-122, 16 СУ-85, 20 СУ-76, 23 СУ-57 и 6 «Валентайнов»), в том числе безвозвратно 127 танков и САУ (95 Т-34, 7 ИС-2, 2 СУ-122, 7 СУ-85, 10 СУ-76, 4 СУ-57 и 2 «Валентайна»){51}. На этом этапе боевых действий большая часть потерь армии Д. Д. Лелюшенко приходилась на воздействие артиллерии противника - 201 танк, или 75% общего числа вышедших из строя. На фаустпатроны приходилось 20 танков, или 7,8% потерь.

3-я гв. танковая армия П. С. Рыбалко поначалу обошлась без подобных приключений, форсировав 10 февраля р. Бобер и р. Квейс в районе западнее Бунцлау. Однако вскоре наступление 1-го Украинского фронта столкнулось с проблемой совмещения продвижения вперед и обеспечения фланга. Снова, как и в январе 1945 г., основные усилия сосредотачивались на ударе в западном направлении. Здесь были обе танковые армии. Окружение Бреслау поручалось общевойсковым армиям - 5-й гвардейской и 6-й. Первая получила в качестве средства развития успеха 7-й гв. механизированный корпус, а вторая - 4-й гв. танковый корпус. Второстепенность захвата Бреслау обусловила отклонение от стандартов ведения операции на окружение. Наступление советских войск на этом направлении обошлось без удара в глубину для обеспечения внешнего фронта окружения. Соответственно 6-я армия, повернув на юг навстречу 5-й гвардейской армии, была вынуждена выделить силы для прикрытия с юго-запада. Распыление сил привело к затруднениям в продвижении вперед. Армия фактически остановилась на подступах к Бреслау. В свою очередь, поворот 6-й армии на Бреслау заставил командование фронта развернуть 52-ю армию на прикрытие левого фланга фронта. Снова, как и в январе, наступающая на запад группировка начала таять.

И. С. Конев вновь, как и в январе 1945 г, был вынужден 12 февраля разворачивать танковую армию Рыбалко с запада на восток из района Бунцлау на Бреслау. Вновь наступление на запад лишалось сильного подвижного объединения. Поначалу И. С. Конев решил обойтись поворотом двух корпусов. В 6.00 12 февраля командующий фронтом приказал 3-й гв. танковой армии силами 7-го гв. танкового и 9-го механизированного корпусов нанести удар на юго-восток навстречу 7-му гв. механизированному и 31-му танковому корпусу. После замыкания кольца окружения предполагалось во взаимодействии с 5-й гвардейской и 6-й армиями разгромить бреслаускую группировку противника. Только 6-му гв. танковому корпусу Конев сохранил задачу наступления в западном направлении - на Герлиц.

Выполняя поставленную задачу, бригады 7-го гв. танкового корпуса, совершив ночной марш из района Бунцлау, с утра 12 февраля завязали бои с танками и пехотой противника на рубеже Рауске, Оссих и к 18 часам овладели этими населенными пунктами. Одновременно 69-я и 70-я механизированные бригады 9-го механизированного корпуса овладели городами Яуер и Штригау, а 91-я танковая бригада - Гучдорфом. 7-й гв. танковый корпус, наступая в восточном направлении, к 18.00 13 февраля вышел на рубеж Альбрехтзау, Кант, где соединился с 7-м гв. механизированным корпусом. В ночь на 14 февраля части 32-го гв. стрелкового корпуса 5-й гв. армии в районе Ротсюрбена соединились с 7-м гв. механизированным корпусом, окружив город Бреслау. 1-й Украинский фронт обзавелся новым «фестунгом».

Ликвидацию окруженной в районе Бреслау группировки противника командующий фронтом возложил на войска 6-й армии генерала В. А. Глуздовского. Первоначальный план на выделение 6-й армии в резерв пришлось забыть. Корпусам 3-й гвардейской танковой армии было приказано выйти из боя, пополниться запасами и привести в порядок боевую технику и вооружение. 9-й механизированный корпус начал перегруппировку 14 февраля, еще до выхода в занимаемый им район соединений 5-й гвардейской армии, которые должны были сменить его с утра 15 февраля. Это обнаружила разведка противника. Бригады 9-го механизированного корпуса, перестроившиеся в походные колонны, в полдень были внезапно атакованы с юга 8-й танковой дивизией противника. 69-я механизированная бригада полковника С. Г. Литвинова вступила в тяжелый бой с превосходящими танковыми силами на рубеже Гросс-Розен, Гучдорф. Опасность была ликвидирована лишь благодаря правильному и быстрому решению генерала П. С. Рыбалко. По его приказу бригады 9-го механизированного и 7-го гвардейского танкового корпусов нанесли фланговый удар по противнику и остановили его продвижение. Бои с контратаковавшим противником продолжались до 15 февраля. На 15 февраля в составе 3-й гв. танковой армии оставалось 418 танков и САУ.

После смены частей 3-й гв. танковой армии пехотой она была возвращена на направление главного удара и должна была возобновить наступление в западном направлении. П. С. Рыбалко попытался сделать ход конем и окружить оборонявшую подступы к Герлицу группировку противника двумя ударами по сходящимся направлениям. Северную клешню «канн» образовывал 6-й гв. танковый корпус, наступавший с северо-востока, а южную - 7-й гв. танковый корпус, наступавший с востока.

7-й гв. танковый корпус, выполняя поставленную задачу, вышел к реке Квейс в районе Лаубана, но встретил сильное огневое сопротивление с левого берега реки и не смог форсировать ее. В свою очередь, 6-й гвардейский танковый корпус развернул наступление вдоль шоссе от Нойдорфа на Герлиц, но, встретив организованное сопротивление на правом берегу реки Гросс-Чирне, весь день 17 февраля вел упорные бои в 4–5 км к западу от реки Квейс. Первые дни наступления показали, что разбиение армии на две «клешни» на тот момент не соответствовало обстановке. Танковая армия была уже ослаблена более чем месяцем боев, и быстрого продвижения не получилось. Осознав свою ошибку, П. С. Рыбалко решил собрать оба корпуса в единый кулак на направлении действий 6-го гв. танкового корпуса. По указанию командующего армией командир корпуса генерал-майор С. А. Иванов направил 54-ю и 55-ю гвардейские танковые бригады на переправы через реку Квейс в полосе действий 6-го гвардейского танкового корпуса в район Нойдорфа. Предполагалось, что таким маневром можно будет обойти Лаубан с севера и ударом с северо-запада во взаимодействии с наступавшими с востока 56-й танковой и 23-й мотострелковой бригадами овладеть им.

Однако решительного результата этим маневром добиться не удалось. К 8.00 17 февраля 54-я и 55-я гвардейские танковые бригады переправились через реку Квейс и вышли в район Нойдорфа, где были встречены сильным огнем танков противника и вынуждены были перейти к обороне на южной окраине Нойдорфа. 56-я танковая и 23-я мотострелковая бригады в течение 17 февраля, преодолевая огневое сопротивление противника, медленно продвигались к восточной окраине Лаубана. Город обороняли боевые группы 6-й народно-гренадерской и 17-й танковой дивизий. Первая была переформирована после катастрофы в Польше и получила роту истребителей танков «Хетцер». 17-я танковая дивизия, будучи изрядно потрепана в ходе Висло-Одерской операции, была переформирована в начале февраля 1945 г. и получила на доукомплектование 28 истребителей танков Pz.IV/70(V) и 16 танков Pz.IV. Кроме маневрировавших по улицам самоходок и танков в центре Лаубана, советские танки встретили заграждения из надолбов в виде рельсов, вертикально закрепленных в бетоне.

Вывод двух танковых бригад из района восточнее Лаубана ослабил фланг 7-го гв. танкового корпуса, в результате чего армия Рыбалко вскоре была поставлена в затруднительное положение. В район юго-восточнее Лаубана была выведена 8-я танковая дивизия, которая с утра 18 февраля начала наступление во фланг и тыл частям 7-го гв. танкового корпуса на подступах к Лаубану. Наступавшая на Лаубан 56-я танковая бригада была вынуждена прекратить атаки и развернуться на 180 градусов, фронтом на восток.

Во втором эшелоне 3-й гв. танковой армии двигался 9-й механизированный корпус. Поначалу он помог отражению контрудара 8-й танковой дивизии в районе Левенберга, но вскоре сам был атакован. Противником были подтянуты 10-я танко-гренадерская и 408-я пехотная дивизии, и контрнаступление ГА «Центр» продолжилось. Командир 9-го механизированного корпуса генерал-лейтенант И. П. Сухов принял решение развернуть все свои силы на широком фронте от Левенберга до Гольдберга и отразить контрудар противника на этом рубеже. Бригады корпуса в течение 19 и 20 февраля вели здесь тяжелые оборонительные бои.

В журнале боевых действий штаба оперативного руководства за 20 февраля 1945 г. есть такая запись: «В целом следует отметить, что за последние 14 дней в полосе группы армий «Центр» наши войска добились значительных успехов, хотя их состав сведен до минимума. Своим успехом операция обязана, среди прочего, гибкому командованию, которое быстро изменило направление удара танковых соединений и образовало ударные группировки»{52}. Действительно, Шёрнеру удалось остановить контрударами прорыв на запад как 4-й танковой армии Д. Д. Лелюшенко, так и 3-й гв. танковой армии П. С. Рыбалко.

ТанкТ-34-85, подбитый на улице Лаубана. Март 1945 г. Этот танк с выщербленным бортом башни стал «героем» немецкой пропагандистской кинохроники. На машине просматривается номер «402» и надпись «имени Калин[ина]».

В течение 20–21 февраля войска 3-й гв. танковой армии продолжали вести наступление в направлении Герлица. Особенно ожесточенными были уличные бои в Лаубане, где противник оборонял каждый дом, широко применяя против наступающих танков фаустпатроны. Обороняли Лаубан части 6-й народно-гренадерской и 17-й танковых дивизий, отступивших с Вислы и пополненных уже в составе группы армий «Центр». Соединения армии П. С. Рыбалко понесли большие потери. На 21 февраля в танковых бригадах насчитывалось по 15–20 танков. Весь 7-й гвардейский танковый корпус имел в строю всего 55 танков, а в 9-м механизированном корпусе осталось 48 танков.

Кризис в наступлении 3-й гв. танковой армии вызвал неудовольствие у самого Верховного Главнокомандующего. И. С. Конев вспоминал: «В тот день, когда немецко-фашистские части начали выходить на тылы 3-й танковой армии, Сталин позвонил мне и выразил тревогу: «Что у вас там происходит в третьей танковой армии? Где она у вас там находится?» Я ответил, что армия Рыбалко ведет очень напряженные бои в районе Лаубана, но, считаю, ничего особенного с ней не произошло. Армия воюет в сложной обстановке, но это для танковых войск дело привычное. Звонок Сталина застал меня на командном пункте 52-й армии, недалеко от Лаубана. Я заверил Верховного Главнокомандующего, что, если обстановка усложнится, мы примем все необходимые меры на месте»{53}.

Чтобы сломить сопротивление противника в Лаубане, против него были развернуты 51-я и 53-я гв. танковые бригады 6-го гвардейского танкового корпуса, часть сил 9-го механизированного корпуса. Наступающие на Лаубан части были усилены 16-й самоходно-артиллерийский бригадой, 57-м гв. тяжелым танковым полком и несколькими артиллерийскими и минометными полками. Вскоре танкистов догнала пехота. 22 февраля в полосу наступления 6-го гв. танкового корпуса была выдвинута 254-я стрелковая дивизия 52-й армии.

24 февраля, когда еще шли бои за Лаубан, считается последним днем Верхне-Силезской операции 1-го Украинского фронта. Формально можно считать этот день моментом отказа советского командования от реализации первоначального плана операции. «Фестунги» в полосе фронта И. С. Конева стали одними из самых долгоживущих: Глогау капитулировал только 1 апреля, а Бреслау держался до самого конца - его гарнизон сложил оружие только 6 мая. Потери фронта в период с 8 по 24 февраля составили 99 386 человек (23 577 человек безвозвратные потери и 75 809 санитарные). В результате Нижне-Силезской операции войска 1-го Украинского фронта вышли вровень с позициями 1-го Белорусского фронта на одерских плацдармах. Это обеспечило войскам двух фронтов благоприятное положение для проведения наступления на Берлин.

Сражение за Лаубан после 24 февраля не затихло, а продолжало полыхать с новой силой. Против Лаубана были сосредоточены все соединения 7-го гв. танкового и 9-го механизированного корпусов, а также 214-я стрелковая дивизия, армейские и приданные артиллерийские части. Однако бои приобрели затяжной характер. Очередной драматичный поворот событий последовал, когда под Лаубан были переброшены дивизия «Сопровождение фюрера» и «Гренадеры фюрера» из Померании и 21-я танковая дивизия из района Кюстрина. На базе управления XXIV танкового корпуса была образована так называемая группа Неринга в составе LVII и XXXIX танковых корпусов. В первый вошли 408-я дивизия, 103-я танковая бригада, 8-я танковая дивизия и дивизия «Сопровождение фюрера». Во второй - боевая группа 6-й народно-гренадерской дивизии, боевая группа 17-й танковой дивизии, дивизия «Гренадеры фюрера» и части 21-й танковой дивизии. От обороны части противника под Лаубаном перешли к контрнаступлению. Такое внимание к району Лаубана было связано не только с желанием нанести поражение 3-й гв. танковой армии, но и с экономическими вопросами - в этом районе проходила железная дорога, связывавшая центральную Германию с Силезией. Эта железнодорожная ветка также имела существенное значение для снабжения войск группы армий «Центр». В случае потери Лаубана войска Шернера должны были бы довольствоваться мелкими железнодорожными ветками, подходившими из Чехии. Вследствие этих причин командованием немецкой 17-й армии было спланировано контрнаступление внушительных по меркам 1945 г. масштабов.

Немецкое контрнаступление началось в ночь на 2 марта. Оно было построено на традиционной идее удара по флангам по сходящимся направлениям, в обход Лаубана с севера и с юга. Северное крыло наступления образовывал XXXIX танковый корпус генерала Декера, а южное - LVII танковый корпус генерала Кирхнера. Они должны были соединиться на шоссе Герлиц - Бунцлау. В центре «канн» оборонялась 6-я народно-гренадерская дивизия. Северная ударная группировка противника в течение 4–5 марта потеснила бригады 6-го гв. танкового корпуса на участке Хеннерсдорф, Штайберсдорф, форсировала реку Квейс и вышла в район Логау (на берегу Квейса к северо-востоку от Лаубана). Южная ударная группировка (8-я танковая дивизия и дивизия «Сопровождение фюрера») пробилась через боевые порядки 9-го механизированного корпуса и вышла в район Наумбурга. До соединения двум немецким клешням оставалось всего несколько километров. Оценив сложившуюся обстановку, П. С. Рыбалко с разрешения командующего фронтом дал приказ на вывод подчиненных ему войск из Лаубана. С утра 6 марта войска армии совместно со стрелковыми соединениями 52-й армии заняли оборону на рубежах в 5–6 км севернее и восточнее Лаубана.

С 6 по 12 марта корпуса 3-й танковой армии отбивали атаки противника вместе с частями 52-й армии. 13–14 марта соединения армии были выведены во второй эшелон фронта в район южнее Бунцлау для пополнения личным составом и техникой. К этому времени армия имела в строю 255 танков и САУ. Хотя 3-я гв. танковая армия не добилась успеха под Лаубаном, немецкое контрнаступление также не достигло поставленной цели.

В целом следует охарактеризовать февральское наступление 1-го Украинского фронта как попытку прорваться далеко вперед при открытом фланге. Даже в 1945 г. противник такие вольности не прощал. Закономерным результатом стали сильные фланговые удары противника, приведшие к временному окружению 4-й танковой армии и полуокружению 3-й гв. танковой армии. Общая обстановка 1945 г. позволила избежать катастрофических последствий, подобных сражению за Харьков в марте 1943 г. Однако слова Сталина «Если не продвинетесь вы и Конев, то никуда не продвинется и Жуков» оказались провидческими. Продвижение 1-го Украинского фронта в феврале 1945 г. было умеренным и не благоприятствовало удару на Берлин, даже если бы в Померании было все спокойно.