Картины русских художников православные храмы. «Иконы должны просветлять»
Сравнивают с другими мировыми шедеврами архитектуры по площади и высоте, но по величию и святости, а также по изыску и роскоши внутреннего убранства с ним не может сравниться никакой памятник скульптурного искусства. Внутри он похож на изящную малахитовую шкатулку. При строительстве и в его отделке было использовано небывалое количество видов камня. Тут можно встретить мрамор различных оттенков. Его добывали по всей России, а также закупали за границей. Тивдийский розовый, сиенский желтый, красный из Франции. Из российских каменоломен привозили белый, темно-красный, лимонный.
В убранстве использовали также яшму, шокшинский порфир, бадахшанский лазурит, уральский малахит. Франция, Италия, Афганистан, Карелия – вот лишь неполный перечень мест, откуда завозили самоцветы. На украшение храма ушло свыше 400 кг золота и более тысячи тонн бронзы. Нигде и никогда больше в мире не возводилось храмов с использованием такого количества отделочного камня. Облицовка стен внутри храма поражает мастерством и изяществом. Каждая деталь выполнена с удивительной точностью.
Великолепие отделки
Внутренне убранство Исаакиевского собора поражает красотой, размахом и необычностью. Основная идея отделки внутренних помещений сохранилась еще со времен Петра Великого. В первом соборе невозможно было установить высокий алтарь с несколькими ярусами. И тогда зодчие установили в иконостас лишь главные иконы нижнего ряда. А изображения двунадесятых праздников разместили по стенам храма. Этой идеи придерживались и при последующих перестройках. Хотя в современном соборе высота иконостаса позволяла обустроить много ярусов, но этого делать не стали. Иконы, не вошедшие в иконостас, размещены в нишах, в резных мраморных рамах. Под ними размещены филенки из бордового мрамора, на которых золочеными буквами написаны поясняющие надписи.
Витраж
За Царскими вратами главного престола можно увидеть витраж, на котором изображено Воскресение Христа. Такие изображения не были в традиции православных церквей. Но идею поддержали представители Синода, которые ревностно следили за ходом строительства и за соблюдением всех церковных канонов. После Исаакия размещать витражи стали во многих храмах. Созданием этого шедевра руководил немецкий художник Генрих Мария фон Хесс. Площадь витража 28,5 квадратных метров. Он является одним из главных памятников витражного искусства России.
Холсты и мозаика
К оформлению внутреннего убранства храма были привлечены двадцать два известных художника того времени: Шебуев, Брюллов, Бруни, Басин, Плюшар и многие другие. В храме работает музей, в котором можно увидеть коллекцию религиозно-исторической живописи 1840-1850 годов. В нее входят 103 стенные росписи и 52 картины, выполненные на холсте.
Во время работы оформители понимали, что полотна невозможно будет сохранить в условиях сырого петербургского климата. Художникам приходилось по несколько раз переделывать свои шедевры из-за неустойчивости красок. Лишь за четыре года до окончания строительства был найден стойкий состав красителей, который мог выдержать такие условия.
Но уже в 1851 году начались работы по переводу живописных полотен в мозаичные произведения. Эта кропотливая работа продолжалась вплоть до 1917 года. Сейчас в соборе 62 мозаичных полотна, общая площадь которых превышает 600 квадратных метров. Для придания живости и яркости произведениям было использовано свыше двенадцати тысяч оттенков смальты. Исследователи подсчитали, что на выполнение 1 квадратного метра мозаичной картины уходило около года напряженной работы.
На выставке в Лондоне в 1862–ом году были представлены мозаичные работы из Исаакия. Они получили наивысшую оценку. Весь мир признал, что изготовление смальты доведено в России до совершенства.
Купол
Главный купол храма привлекает внимание изумленной публики. Его свод украшает роспись Брюллова "Богоматерь во славе", где изображена Богородица в окружении Иоанна Крестителя, Иоанна Богослова и святых покровителей царской семьи. К сожалению, художнику не удалось закончить работу в связи с ухудшением здоровья. Фон и фигуры апостолов по его картонам завершил другой живописец – Басин.
Барабан купола украшают фигуры двенадцати ангелов, которые взирают с высоты на пришедших в храм людей. Венцом композиции является посеребренная фигура голубя, парящего на 80-метровой высоте. Полутораметровая птица является символом Святого духа.
Все в этом удивительном храме восхищает и поражает. Все выполнено с мастерством и изяществом. Несмотря на обилие ярких элементов, здесь нет ничего лишнего. Описать великолепие храма словами невозможно – это нужно увидеть.
О церквях которые стояли до него можно прочитать под ссылками.
И о том как он строился я уже писал.
Внутри обор впечатляем прострором.
В соборе три алтаря, главный посвящён Исаакию Далматскому, левый — Великомученице Екатерине, правый — благоверному Александру Невскому. Интерьеры отделаны мрамором, малахитом, лазуритом, золочёной бронзой и мозаикой. Работы над интерьером начались с 1841 года, в них приняли участие знаменитые русские художники (Ф. А. Бруни, К. П. Брюллов, И. Д. Бурухин, В. К. Шебуев, Ф. Н. Рисс) и скульпторы (И. П. Витали, П. К. Клодт, Н. С. Пименов).
Для отделки использовалось 14 сортов мрамора.
В Исаакиевском соборе представлено уникальное собрание монументальной живописи первой половины XIX века — 150 панно и картин. Для работ над росписями были привлечены художники-академисты Брюллов, Басин, Бруни, Шебуев, Марков, Алексеев, Шамшин, Завьялов и другие. Руководство живописными работами было возложено на ректора Петербургской Академии художеств профессора В. К. Шебуева, проект декора и общая концепция росписей были разработаны Монферраном.
Работы проводились под контролем императора и Синода.
Первоначально, росписи должны были выполняться в технике энкаустики. Однако эта техника живописи оказалась непригодна для климатических условий Петербурга. Поэтому было решено расписывать стены собора масляными красками по специальному грунту, а образа — маслом на бронзовых досках.
Высокая влажность в помещении собора препятствовала созданию грунта, стойкого к неблагоприятным внешним воздействиям. Стену под роспись штукатурили, зачищали пемзой, нагревали жаровнями до 100—120 градусов и наносили на неё несколько слоёв мастики. Невысокое качество основы для живописи стало причиной того, что в некоторых случаях её приходилось удалять, а художникам заново переписывать картины.
Голубь... вид снизу
Голубь очень большой...
Под самым куполом (там где голубь) есть внутренняя смотровая площадка куда туристов не пускают. Но ссылочка на это место подробнее, ниже будет.
А под голубем еще одна уже больше. Это вид сверху вниз.
Посмотрите другие фото с этой площадки и на купола собора изнутри можно в посте под ссылкой
Так как в соборе из-за перепада температур, высокой влажности и отсутствия вентиляции сложились неблагоприятные условия для сохранения росписей в первозданном виде, при декорировании внутренних помещений с 1851 года было решено для оформления интерьера использовать мозаику.
Создание мозаичных панно продолжалось до начала Первой мировой войны. Смальта для Исаакиевского собора производилась в мозаичной мастерской Академии художеств. При создании панно было использовано более 12 тысяч оттенков смальты, фоны набирались из золотой смальты (канторели).
Поднимаются зомби мертвые...но боятся не надо, это не кино, никто не пострадает кроме грешников...
Сотворение мира... Богом - отцом.
А это уже его сын вершит суд....
Убитая смерть лежит у сломанной косы... (простите за каламбур)... не знал что смерть можно убить...
Роспись купола.
Тайная вечеря.
Собор имеет уникальный витраж площадью 28,5 квадратных метров. Созданием эскиза витража для Исаакиевского собора занимался немецкий художник Генрих Мария фон Хесс, изготовлением в стекле руководил М. Э. Айнмиллер — глава «Заведения живописи на стекле» при Королевской фарфоровой мануфактуре в Мюнхене.
К 1843 году витраж был установлен в окне собора в Петербурге. Он является ключевым памятником в истории витражного искусства в России. Появление в кафедральном храме столицы стеклянной картины с изображением Иисуса Христа произошло в результате взаимодействия западной и восточной христианской традиций, своеобразного синтеза фигуративного католического витража и запрестольной православной иконы.
Есть легенда, что Николай I спросил, вам не кажется что ноги длинноваты (икона Николай Долматский?)?
Да, Вы правы. Обязательно укорочу, но под одеждой.
Это историческая кафедра.
Верующие могут пройти на службу бесплатно, не смотря на то что тут музей, службы проводятся регулярно.
В октябре этого года, в ходе реставрационных работ, в алтаре Исаакиевского собора был найден потайной сейф.
Его вскрыли и нашли документы, связанные с деятельностью музея в 1936-1939 годы. В настоящее время произведена внешняя опись документов, историкам еще предстоит их изучение. Фото (С) сайт музея.
Среди многообразия картин русской живописи особое место занимают работы, изображающие различные архитектурные объекты. Чаще всего это памятники архитектуры - храмы и монастыри - веками приковывающие к себе взгляды художников, но нередко темой для этюдов, а иногда и больших картин, становятся на первый взгляд незначительные постройки или даже элементы зданий, вроде окон, арочных проёмов или колонн. Не слишком обращающие на себя внимание в реальности, перенесённые на холст рукой мастера, они становятся законченным произведением и приковывают взгляд не хуже жанровой живописи или портретов.
Решив купить готовые картины, так или иначе отражающие тему архитектуры, ценители русской школы живописи получат редкую возможность воочию увидеть преемственность поколений. Церкви и монастыри нередко становились темой работ советских художников, но и современные авторы также обращаются к этой теме. Советская живопись подарила миру такие произведения, как «Церковь в Останкино» Игоря Рубинского, «Собор в Суздале» Энвера Ишмаметова или «Монастырь» Владимира Гремитских. Не случайно каждая из этих работ показывает зрителю именно зимнее время. Приглушённые холодные краски и отсутствие кричаще-ярких деталей напоминают нам о том, что церкви и монастыри это в первую очередь духовные обители, а не архитектурные достопримечательности для развития туризма. Дополнив домашний интерьер такой картиной, любители живописи смогут насладиться строгой простотой архитектурных форм и прекрасной техникой советских мастеров живописи.
Современные авторы, «переняв эстафету» у предыдущего поколения, тоже не могут отказаться от изображения соборов и церквей. Нынешние картины художников, посвящённые данной теме, отличает постоянный поиск новшеств. Появились работы, написанные с необычного ракурса, такие как «Болхов. Вид с колокольни» Ольги Сорокиной или «Нижний Новгород. Вид на улицу Рождественская» Дарьи Воробьёвой. Зритель словно получает возможность мельком взглянуть на церкви с высоты, поймать блики света на золотых куполах и увидеть очертания города вокруг храма. Другие авторы сосредоточились на игре света. Картина Юрия Анискина «Успенский собор на закате» удивительно точно передаёт мягкое сияние заходящего солнца, отражённое от стен собора астраханского кремля. Та же тематика видна и в работе Игоря Разживина с поэтическим названием «Запуталось солнце в стволах».
И во времена СССР, и сейчас художники не ограничиваются изображением одних лишь православных храмов. Авторов влечёт к себе утончённая красота восточных мечетей и мавзолеев. Всемирно известный самаркандский комплекс Шахи Зинда был запечатлён многими русскими художниками. Его лазурные купола писал Валерий Ковинин, искусно украшенными арками мавзолеев была очарована Алевтина Козлова. Купить картины маслом на холсте с изображением этого архитектурного ансамбля - значит привнести в интерьер тонкую восточную ноту и подарить себе и близким уникальную возможность ежедневно любоваться дошедшим до нас сквозь века наследием ушедших эпох.
История русской земли неизменно связана с церковью и богослужением. Вокруг храмов возникали города, строили села. Деревянные, а после и каменные постройки служили местом, где люди приобретали душевный покой, разговаривали с Богом, были равны. Современные нравы изменились: шоппинг и развлекательные мероприятия заменили походы в церковь, молитвы стали редкостью в доме. Но архитектура церковных сооружений до сих пор вызывает благоговение и трепет. Поэтому картины маслом, на которых написаны храмы, востребованы в оформлении помещений.
Разнообразие сюжетных линий
Золотые маковки на фоне голубого неба, поддернутого белыми кучевыми облаками, не единственный вариант при создании подобных полотен. Храмы выступают главными объектами в написании летних, зимних, осенних и весенних пейзажей. Здания занимают центральный или боковой план, гармонично вплетаются в деревенский колорит или городскую архитектуру… В каком-то роде церквушки универсальны в отношении сюжета. И это облегчает поиск своего холста.
Еще один момент связан с точностью изображения. Декорировать комнату полотном, подкупающим реализмом, — значит, любоваться каждый день строгостью линий и многообразие деталей, которыми так полны церковные постройки. Этюд, выполненный в жанре импрессионизма, со слегка размытыми очертаниями и свободными штрихами, обладает особой магией. Он передает настроение, в котором заключены трепет, торжественность и величественность этих зданий.
В поисках идеального места
Храмы — это символ чистоты, нерушимости и спокойствия. Их изображения создают вокруг умиротворяющую атмосферу. Поэтому картины с церквями или монастырями предпочтительнее размещать в комнатах, где планируется обустроить место отдыха. Холсты актуальны в оформлении гостиной и спальни. Нелишними они будут и в декоре личного кабинета. Повесьте их над диваном или напротив письменного стола, чтобы этюд всегда находился перед глазами.
Покупая картины маслом с храмами, учитывайте стиль интерьера. Наиболее востребованы они в классике. Утонченность дизайна в сочетании с правильной геометрией изображенной на холсте архитектуры смотрится великолепно и элегантно. Дополнит картинку подходящая рама с фигурными элементами или без декора.
Неважно, какого формата или размера вы приобретете полотно с церковью или монастырем. Главное, чтобы оно дарило ощущения спокойствия и гармонии, которых так не хватает в современном мире. В нашем каталоге вы можете посмотреть и выбрать наиболее близкую по сюжету картину и привнести в дом чуточку тепла и уюта.
В храме иконы «Всех скорбящих Радость» на Шпалерной улице есть икона новомученицы Екатерины Петроградской (Арской). От других ликов её отличает то, что вся наряжена в золотые украшения. В храме говорят, что колечки, цепочки, браслеты - благодарность тех, кому чудотворная икона помогла стать родителями. Оказалось, что многие из прихожан десятилетиями шли к этому. Автор иконы Виктор Бендеров рассказал, чем он отличается от обычного художника, и почему на ликах святых не должно быть отпечатка скорби.
В поисках себя
Иконописанием Виктор Бендеров занимается уже 20 лет. Сколько ликов вышло из-под его рук за эти годы, не помнит. Но признаётся, что и дня не проводит без этого занятия. «Каждую икону я пишу обязательно с молитвой. Иначе нельзя, - говорит он. - Лишь одну сделал без молитвы - ещё в армии. Но тот лик я создавал скорее из любви к изобразительному искусству, а не к Богу. Его я познал много позже».Вырос Виктор в обычной семье петербуржских врачей. Его родители были людьми крещёными, но невоцерквлёнными. Тогда, как и сейчас, многие нередко крестились «для галочки», потому что так надо. А к Богу приходили гораздо позже.
Виктор не стал исключением. Говорит, что в конце 80-х он был «свободным мазилой»: рисовал то классически, то авангардно. Но был не доволен ни тем, ни другим. «И вот в 90-е мне на глаза попалась фраза Эдуарда Мане «Вы не будете художником, если не любите живопись больше всего, но если Вам нечего сказать - до свидания!», - делится иконописец и вздыхает. - И я с досадой понял тогда, что сказать мне по-настоящему нечего, кроме обычных постсоветских банальностей. И работы я свои не любил тогда. Это воздвигало меня на активный поиск. А искал я прежде всего самого себя».
Тогда он начал рыться в библиотеках, активно занялся спортом. Купался в проруби, бегал зимой в одних спортивных трусах, подтягивался на турнике. И даже похудел на 30 килограммов. А ещё продолжал изучать живопись. Читал взахлёб, что было сил, но ясного понимания, что собственно, он хочет донести до зрителя, все-таки не было. «Активное чтение, занятия живописью до рези в глазах, спорт до пота градом приносили свои плоды, - отмечает он. - В поле зрения, кроме европейских и восточных философов, стала попадать и другого рода литература».
Однажды один из друзей Виктора, художник-авангардист, принёс ему за пазухой распечатанную самиздатовским способом книжку «Иконостас». «К тому времени я уже стал с изумлением открывать для себя, что православная церковь не совсем «заведение для невежественных старушек», и не просто этнографический музей, коим я его считал раньше, - говорит Виктор. - На выставках я стал обнаруживать не просто пейзажи с храмами, а современную авангардную живопись, явно вдохновлённую христианскими мотивами».
В тот момент Бендеров понял, что вполсилы заниматься живописью нельзя. Нужно выкладываться. «Вдруг пришёл к выводу, что раньше я просто «шлёпал» краской по бумаге, - вспоминает он. - А ведь надо работать не «для увеселения трудящихся всех стран», а для тех, у кого горе и скорбь. А такие люди, как я понял, обычно идут не на выставку, а скорее в церковь. Таким образом, пришла мысль, что я должен стать иконописцем».
Духовный переворот
Приняв решение стать иконописцем, Бендеров узнал, что где-то в Духовной Академии существует иконописный класс. Там он нашёл молодого иеромонаха Александра Фёдорова и попросил зачислить его туда. Но тут выяснилось, что не каждый желающий может стать учеником этого класса. И дело здесь не в прописке, как это бывает в простых школах. Иеромонах предупредил, что прежде нужно начать жить церковной жизнью - приходить на беседы в воскресную школу (на катехизацию) и регулярно посещать храм.Такие условия могли оттолкнуть каждого человека, но в Бендерове это только усилило желание заниматься иконописанием. Первым делом Виктор исповедовался и причастился. Вспоминает, как буквально запоем читал Симеона Нового Богослова и другую подобную православную литературу. «У меня произошёл мощный переворот внутри, - признаётся он. - Я резко «завинтил гайки» и перестал «шлёпать» свои картинки. И только через год меня приняли в иконописный класс».
Поступив, Виктор периодически ужасался от того, что всё валилось из рук. Он ведь считал, что и раньше умел писать картины, но только в академии, спустя три учебных года, научился проводить линию действительно ровно. И к концу обучения написал икону «Спас Нерукотворный».
Если внимательно посмотреть на иконы Виктора Бендерова, то можно заметить одну общую черту - на ликах святых нет характерного отпечатка скорби. Иконописец рассказывает, что сам он с трудом воспринимает лики с таким настроением. «Иконы должны радовать глаз, просветлять человека. Важно правильно передать эмоции во взгляде, едва заметной улыбке, - уверен он. - Поэтому я всегда делаю сильный акцент именно на выражении лица».
Сегодня иконы Виктора можно встретить в разных храмах Петербурга. Особенно много их в часовне колпинской воспитательной колонии. Туда Виктор ездит несколько раз в неделю для того, чтобы помочь подросткам, которых в миру называют трудными, встать на путь истинный. «Он каждый раз при встрече обнимает всех ребят. И это очень важно - сочетать духовный контакт и телесный», - считает начальник колонии Владимир Ивлев.