Некрасов николай алексеевич военный 1907 года рождения. «Злой гений русской революции

Н.В.Некрассов (1879-1940) сын протоиерея, окончил гимназию (с отличием), затем Петербургский институт инженеров путей сообщения (1902). В 1903 – 1905 находился от МПС на стажировке в Германии: знакомился с крупнейшими строительными предприятиями, объектами и сооружениями, изучал с систему преподавания строительного дела в выс­ших учебных заведениях, собирал материал для диссертации.

С 1 августа 1902 года – штат­ный преподаватель матема­тики, механики и черчения ин­женерно-строительного отделе­ния Томского технологического института. С 1 июля 1906 г. и.о. экстраординарного профессора по кафедре строительной меха­ники (специальность «Мосты»). Читал курсы лекций «Статика сооружений», «Мосты», руково­дил проектированием по строи­тельному искусству (мостовые устои), строительной механике, статике сооружений.

Томский технологический институт, 1902 г.

В 1906 – 1908 гг. был секретарём инженерно-строительного отделения. Подготовил два конспективных курса: «Статика сооружений», «Статические неопределяемые сис­темы». Представил диссертацию «К теории ферм с жесткими соединениями в узлах. Опыт сравнительного анализа методов расчета» (1907). Характеризовался коллегами как «серьёз­ный и умный преподаватель». Ещё с 1905 г. он активно включился в политическую жизнь России, принял участие в организации группы академического союза (союз профес­соров) в Томске. Недолго жил в Ялте, где вступил в Конституционно-демократическую партию (Партию народной свободы), возглавлял её Ялтинское отделение, представлял Тав­рическую губернию на 1-м учредительном съезде кадетской партии. В эти неспокой­ные годы Первой революции оставил препо­давательскую деятельность до лучших вре­мен. В 1909 – 1915гг. он член Центрального комитета (ЦК) партии кадетов, лидер её ле­вого крыла, сторонник активного сотрудниче­ства с социалистическими партиями. Однако вскоре вышел из состава ЦК, так как более умеренное большинство не соглашалось с его идеями. С 1907 г. он– член III Государственной думы от Томской губернии, входил во фрак­цию кадетов. Считался одним из наиболее ак­тивных депутатов, выступил с думской три­буны более 100 раз. В основном занимался проблемами строительства, путей сообщения и финансов. Некрасов был докладчиком фи­нансовой комиссии по железнодорожным и воднопутейским вопросам. Выступал с обос­нованием строительства железнодорожных линий Тюмень-Омск, Екатеринбург-Курган. Инициатор выработки плана сибирского железнодорожного строительства при участии местных общественных сил. Входил в состав Сибирской парламентской группы, принимая активное участие в разработке законопроектов, касающихся Сибири.

Николай Виссарионович один из видных деятелей российского политического масонства, член Верховного совета Великого Востока народов России, до конвента 1912 г., а затем в 1915 г. и первой половине 1916 г. Н.Некрасов секретарь Верховного совета.

Руководящее ядро масонской организации Великого Востока (в центре Н.В. Некрасов)

В этом качестве тесно сотрудничал с А. Ф. Керенским, вместе с ним входил в неформальную «масонскую пятёрку» политических деятелей. Её членами были также А. И. Коновалов, М. И. Терещенко, И. Н. Ефремов, ставшие позднее министрами Временного правительства.

С 1912 г. – член IV Государственной думы от Томской губернии, в 1916– 1917гг. – товарищ её председателя. После начала Первой мировой войны возглавлял санитарный отряд. Входил в состав Особого совещания по обороне государства. Вместе с А. И. Гучковым участвовал в подготовке заговора с целью смещения Николая II, где был сторонником решительных действий.

Во время Февральской революции 1917 г. Некрасов являлся членом Временного комитета Государственной думы. В ночь на 3 марта составил законопроект об объявлении монархической России - Руссской республикой (это вызвало резкое недовольство лидера кадетов П. Н. Милюкова, который считал возможной для России конституционную монархию). Тогда же составил «примерный текст» отречения Михаила Романова от престола (неизвестно воспользовался ли тот этой «шпаргалкой» или нет, но отрекся от престола в тот же день -3 марта).

2 марта 1917г. Н.В. Некрасов назначается министром путей сооб­щения Временного правительства и исполняет эти обязанности до 2 июля того же года. Был одновременно товарищем Председателя Государственной думы. Сумел быстро завоевать популярность среди левых сил, издал циркуляр о праве профсоюза железнодорожников на общественный контроль и наблю­дение над деятельностью путейского ведомства. Удовлетворил требования рабочих и служащих о повышении за­работной платы.

В июле 1917 г. он стал одним из лиде­ров небольшой Российской радикально-демократической партии. С 24.07.17 по 24.09.17 являлся министром финансов и одновременно товарищем Председателя второго временного правительства. Во время выступления генерала Л. Г. Корнилова – Некрасов выступил против него, но при этом был сторонником отставки Керенского с целью предотвращения вооружённого столкновения. В этом случае Некрасов как заместитель ми­нистра-председателя стал бы ис­полняющим обязанности главы прави­тельства. Однако Керенский тогда удержался на посту премьера, и Не­красов был выведен из состава прави­тельства и удалён из Петрограда в связи с назначением генерал-губернатором Финляндии (с 5 сентября 1917г.).

После прихода к власти большевиков Некрасов был управляющим московской конторы «Синкредсоюза», статистиком в Наркомпроде. В начале 1918 года, сменив фамилию на Голгофский, уехал в Уфу, работал в системе кооперации. В 1919 г. переехал в Казань. В марте 1921 г. был опознан как бывший министр Временного правительства, арестован, отправлен в Москву и в мае, после встречи с В. И. Лениным в Кремле, освобождён. В 1921– 1930 гг. его назначили членом правления Центросоюза РСФСР и СССР, преподавал в Московском университете, в Институте потребкооперации.

30 ноября 1930 г. арестован коллегией ОГПУ, приговорён к 10 годам заключения по делу т.н. «контрреволюционной организации» Союз­ного бюро ЦК РСДРП меньшевиков. Находясь в заключении, руководил Особым конструк­торским бюро (т.н. «шарашкой») по проекти­рованию Беломорско-Балтийского канала. Это ОКБ располагалось посзади ОГПУ в Москве. Там находился большой магазин, а на пятом этаже размещалось особое конструкторское бюро... В ОКБ со всей страны были собраны гидрологи, гидротехники, ирригаторы, мелио­раторы для проектирования канала. Работали весь день напролет и только немного времени отводилось прогулке.

Из воспоминаний О.В. Вяземского инженера-путейца (тоже арестованного в ту пору): «...нас ввели на самый верх, в огромный зал с паркетным полом, где легко размещалось 120 человек. Половина зала дортуар, койки с пружинными матрацами, а половина со столами. Нам объясняют, что мы попали в Особое конструкторское бюро – ОКБ. Староста – старик-профессор созвал вновь прибывших и произнес им речь, в которой изложил техническую задачу. На стене висела карта с пометкой будущего водного пути. Старостой этим оказался бывший профессор Томского технологического института Николай Виссарионович Некрасов. Было ему тогда лет, этак, под шестьдесят. Впоследствии он строил не только Беломорско-Балтийский, но и канал им Москвы.».

В 1932 г. в бараке для зэков в ИТЛ при Медвежьей горе Н.В. Некрасова видел Д.С.Лихачев (сам репрессированный, в последствии – академик). В марте 1933 года с завершением строительства канала Некрасов был досрочно освобождён, после чего работал на строительстве канала Москва – Волга в качестве сотрудника управления строительством и начальника Завидовского района строительства. Зоны располагались, по существу, на окраинах Москвы. В Дмитрове на северной и южной окраинах также действовали две зоны, функционировал лагпункт, обслуживающий железнодорожную станцию. Часть специалистов жила в частном секторе, а для крупного ученого Н.В. Некрасова - уже – вольнонаемного Дмитлага, построили дом, выделили хозобслугу и автомашину с личным шофером. В 1938 г. за досрочный пуск канала им. Москвы Некрасов был награждён орденом Трудового Красного Знамени. В 1939 г. он занимал должность начальника работ в Калязинском районе в Волжском ИТЛ НКВД (Волгостроя), занимался строительством гидроузлов.

Моск.обл., г. Дмитров, ул. Пушкина дом № 45., где жил инженер Н.В.Некрасов

13 июня 1939 г. был вторично арестован. 14 апреля 1940 г. осуждён Военной коллегией Верховного Суда СССР по обвинению во вредительстве на строительстве канала Москва-Волга и организации контрреволюционной террористической группы с целью убийства руководителей ВКП(б) и советского правительства. 7 мая 1940 г. его расстреляли.. Похоронён этот талантливый деятель нашей страны в Москве на Донском кладбище. Реабилитирован 12 марта 1991 года Прокуратурой СССР.

Русская республика была провозглашена Временным правительством 1 сентября 1917 г. Этот акт не востребован всей дальнейшей истории Российского государства и остался лишь на бумаге.

Undoubtedly, there are some points you perhaps think about drugs. Let"s discuss about how you can make sure that medications you order online are sure. You can purchase preparation to treat acute treatment of the symptoms of osteoarthritis or trigeminal neuralgia. Some services offer to their customers Viagra. If you"re concerned about sexual disease, you perhaps already know about levitra 20mg . Maybe every man knows at least something about levitra 10mg . Matters, like , are linked sundry types of health problems. Notwithstanding erectile dysfunction is more common among older men, that doesn"t slightly you merely have to live with. Several medicines may add to sex drive difficulties, so its essential to cooperate with your health care purveyor so that the prescription can be tailored to your needs. Causes of sexual dysfunction include injury to the penis. Chronic disease, certain remedies, and a condition called Peyronie"s disease can also cause sexual dysfunction. Do not give Viagra or any drug to anyone under 18 years old without prescription.

В рамках рубрики «Исторический календарь» мы продолжаем наш , посвященный приближающемуся 100-летию революции 1917 года. Проект, названный нами «Могильщики Русского царства», посвящен виновникам крушения в России самодержавной монархии ‒ профессиональным революционерам, фрондирующим аристократам, либеральным политикам; генералам, офицерам и солдатам, забывшим о своем долге, а также другим активным деятелям т.н. «освободительного движения», вольно или невольно внесшим свою лепту в торжество революции ‒ сначала Февральской, а затем и Октябрьской. Продолжает рубрику очерк, посвященный одному из лидеров известной «масонской пятерки» и участнику антимонархического заговора Н.В. Некрасову.

Николай Виссарионович Некрасов родился 20 октября 1879 года в Санкт-Петербурге в многодетной семье священника ‒ кандидата богословия, служившего законоучителем в Гатчинской учительской семинарии и 10-й петербургской гимназии (с 1896 г. ‒ протоиерей). Окончив гимназию с золотой медалью (1897), Николай поступил в Санкт-Петербургский институт инженеров путей сообщения, который также закончил с отличием.

В студенческие годы Некрасов никакой оппозиционности, судя по всему, не проявлял и хотя сам Николай Виссарионович в 1917 г. заверял что, «когда мы были студентами, мы не просили, а требовали!» , хорошо знавший его утверждал, что в данном случае «память немного изменила» политику ‒ «когда он был студентом, он ничего не требовал ‒ он тогда в 1899 г. учреждал Академическую Лигу в Институте путей сообщения ‒ первую, вообще, "академическую" организацию в России, а потом до 1901 г. был лидером правых в том же институте» . На это же указывал и князь В.А. Оболенский, отмечавший, что в студенческие годы Некрасов «не только не проявлял никакого радикализма, но принадлежал к группе студентов весьма правых настроений» . Как отмечает историк В.В. Шелохаев, до декабря 1904 г. в распоряжении Департамента полиции никаких сведений о нелегальной деятельности Некрасова не было.

Показавший способности к науке Некрасов был приглашен в только что открытый Томский технологический институт преподавателем математики, механики и черчения. В 1903‒1905 гг. он был командирован на стажировку в Германию и Швейцарию для подготовки к профессорскому званию. Вернувшись в Россию, Некрасов был избран экстраординарным профессором по кафедре строительной механики (специальность «Мосты»), читал лекции, руководил проектными работами, заслужив признание как «серьезный и умный преподаватель».

Первые сведения о политической деятельности Н.В. Некрасова относятся к 1904 г. Находясь в заграничной командировке, он сблизился с политэмигрантами ‒ либералами и социалистами, в связи с чем за ним был установлен негласный надзор полиции. Видимо тогда Некрасов и вступил в либеральный «Союз освобождения», примкнув к его левому крылу. А в дни революции 1905 года Николай Виссарионович с головой окунулся в политику: он принимал участие в организации «Академического союза» в Томске, участвовал в митингах сходках и забастовках, вступил в Конституционно-демократическую партию, возглавив ее Ялтинское отделение (из-за болезни жены, он некоторые время жил в Ялте), представлял Таврическую губернию на 1-м учредительном съезде кадетской партии. «Молодой, энергичный, румяный... с красивыми, несколько мистическими, синими глазами, обладавший даром слова, он не только легко покорял женские сердца, но производил обаятельное впечатление и на мужчин искренним тоном своих речей и добродушной простотой общения» , ‒ вспоминал его однопартиец князь В.А. Оболенский. Вскоре молодой амбициозный политик выдвинулся на первые роли в самой популярной (и радикальной) либеральной партии, став лидером ее левого крыла.

Вернувшись в Томск, Некрасов возглавил местную кадетскую организацию. Продолжая преподавательскую работу, он занимался агитацией и пропагандой среди студентов, выступал в местной печати, активно участвовал в избирательных кампаниях. В 1907 г. Некрасов был избран депутатом III Государственной думы, в которой присоединился к фракции кадетов. В Думе политик зарекомендовал себя как один из наиболее активных депутатов (выступил с думской кафедры более 100 раз). «H.В. Некрасов, ‒ вспоминал , ‒ ...молодой депутат с крупным, хотя и неожиданным для фракции будущим, сосредоточился на железнодорожных вопросах» . Помимо работы в комиссиях, связанных с его профессиональными интересами, Некрасов активно участвовал в разработке законопроектов, касающихся Сибири (поддерживал требования автономистов). При этом политические вопросы в своих публичных выступлениях с думской трибуны Некрасов поднимал не часто. Однако это совершенно не означало умеренности его как политика. Как вспоминал В.А. Оболенский, «чрезвычайно характерна для него двойственная тактика, которую он применял, когда был депутатом: на заседаниях фракции и ЦК был лидером радикальной оппозиции, отчасти открыто, отчасти в частных беседах постоянно нападал на Милюкова за его умеренность, а в Думе выступал исключительно по деловым вопросам, избегая в своих речах всякой политической заостренности в правую или левую сторону. Это давало ему возможность одновременно слыть умеренным в правых кругах Думы и тайным революционером в левых ее кругах» .

Примерно к 1908‒1909 г. относится вступление Н.В. Некрасова в масонскую ложу «Великий восток народов России», где он вскоре стал одним из самых видных деятелей (член конвента, а затем ‒ генеральный секретарь Верховного совета ВВНР). Являясь членом знаменитой «масонской пятерки» (Некрасов, Коновалов, Ефремов), он тесно сотрудничал с Керенским и другими левыми политиками. Как справедливо отмечает В.В. Шелохаев, «участие Некрасова в масонских ложах, причем в качестве секретаря, способствовало его осведомленности о деятельности как либеральных, так и революционных организаций, что в свою очередь оказывало влияние на радикализм его поведения уже внутри собственной партии» . Избранный в 1909 г. в состав ЦК кадетской партии, Некрасов выступал за активное сотрудничество с социалистами, с думскими левыми фракциями и настаивал на усилении критики власти.

Став известным политиком, Н.В. Некрасов в 1912 г. победил на выборах в IV Государственную думу, в которой стал заместителем председателя кадетской партии. К этому времени относится его явная конфронтация с партийным лидером П.Н. Милюковым («подземная война», по выражению ). «Недовольство нашей тактикой проникло даже в нашу фракцию, обыкновенно дружную и единомысленную, ‒ вспоминал кадетский лидер. ‒ Застрельщиком левых настроений выступил Некрасов, молодой инженер и преподаватель Томского технологического института» . Некрасов требовал пересмотра программы и устава партии, выступал за более жесткий курс в отношении власти. В отличие от Милюкова, который придерживался тактики «изоляции правительства», Некрасов склонялся к тому, что легальные способы борьбы с властью себя уже исчерпали, а потому мирный исход противостояния уже вряд ли возможен. Призывая кадетов «быть наготове», чтобы грозные события не застали их врасплох, Некрасов указывал на необходимость сотрудничества с умеренными левыми, отмежевываясь в то же время от «утопического социализма». Вместо «пассивной обороны», в которой он обвинял Милюкова, Некрасов звал к активной борьбе с «реакцией». Как отмечает В.В. Шелохаев, главными направлениями этого наступления политик выделял борьбу с антисемитизмом и клерикализмом, изменение отношения к армии, поддержку пролетарскому движению, национальный и аграрный вопрос. Регулярно встречаясь для консультаций с либералами (октябристами, кадетами, прогрессистами), Некрасов также плодотворно общался и с социалистами (меньшевиками и энесами). «...С каждым днем все яснее обозначался уклон Некрасова в сторону социалистов, приближение его к Керенскому, на которого он приобретал все большее и большее влияние и с которым все чаще и чаще пел в унисон» , ‒ вспоминал В.Д. Набоков. С этого времени, констатирует Шелохаев, Некрасов «стал "перекрашиваться в красный цвет"» .

В годы Первой мировой войны Некрасов подвизался в Земгоре, являясь заместителем председателя этой общественной организации ‒ князя . В 1915-м он заявил о своем выходе из ЦК кадетской партии, считая его деятельность пассивной и «вредной». Являясь членом Прогрессивного блока, Некрасов завоевывал все большую популярность в оппозиционных кругах и в 1916 году был избран товарищем (заместителем) председателя Государственной думы.

Вместе с и М.И. Терещенко Некрасов участвовал в подготовке «дворцового переворота», выступая сторонником «решительных действий». Как утверждал жандармский генерал А.И. Спиридович, «в самую тесную конспиративную группу Гучкова входили: член Гос. Думы Некрасов, камер-юнкер князь Д.Л. Вяземский, состоявший начальником 17-го передового отряда Красного Креста, камер-юнкер М.И. Терещенко, служивший в распоряжении директора Императорских театров, киевский миллионер, также Главноуполномоченный Красного Креста и участник Военно-промышленного комитета, а также служивший на Румынском фронте генерал-майор » . «...Я был болен, лежал, и вдруг мне говорят, что приехал Некрасов, который никогда не бывал у меня, ‒ вспоминал А.И. Гучков. ‒ Приехал ко мне и говорит: из ваших слов о том, что призванным к делу создания власти может оказаться только тот, кто участвует в революции, мне показалось, что у вас есть особая мысль... Тогда я ему сказал, что действительно обдумал этот вопрос, что допустить до развития анархии, до смены власти революционным порядком нельзя, что нужно ответственным государственным элементам взять эти задачи на себя, потому что иначе это очень плохо будет выполнено улицей и стихией. Я сказал, что обдумаю вопрос о дворцовой революции — это единственное средство. (...) Из беседы с Некрасовым выяснилось, что и он пришел к той же точке зрения о полной невозможности нормальными путями добиться коренной перемены правительственного курса, о неизбежности насильственного переворота...» . После этого началась их совместная работа, нацеленная на ниспровержение существующего государственного строя. «Незадолго до февральской революции, ‒ свидетельствовал позже Некрасов, ‒ начались и поиски связей с военными кругами. Была нащупана группа оппозиционных царскому правительству генералов и офицеров, сплотившихся вокруг А.И. Гучкова (Крымов, Маниковский и ряд других), и с нею завязана организационная связь» .

Согласно показаниям Некрасова, данным им в 1921 году, «дело дошло до прямых переговоров земско-городской группы и лидеров думского блока о возможном составе власти "на всякий случай". Впрочем, представления об этом "случае" не шли дальше дворцового переворота, которым в связи с Распутиным открыто грозили и связанные с ними круги. В этом расчете предполагалось, что царем будет провозглашен Алексей, регентом ‒ Михаил, министром-председателем князь Львов или , а министром иностранных дел Милюков. (...) Рядом с этими верхами буржуазного общества оживленная работа шла и в кругах веривших и ждавших настоящей революции. (...) Здесь основным лозунгом была республика... (...) Мне довелось принять деятельнейшее участие во всем этом и волею судьбы оказаться одним из связующих звеньев между различными группами. Это и понятно: как товарищ председателя "Земгора" и "Согора" я был тесно связан с земскими и городскими кругами, как член Думы и ЦК к.-д. партии ‒ имел известное влияние в Думе и в то же время был тесно связан с революционными партиями» .

Во время Февральской революции, которую, естественно, Некрасов приветствовал, он больше других настаивал на том, чтобы Дума не подчинялась указу Царя о перерыве в ее работе до апреля 1917 года, а затем стал членом Временного комитета Государственной думы. Как он позже свидетельствовал, особо ему запомнилась «погоня за царским поездом», которой он управлял из Думы, «давая распоряжения Бубликову, сидевшему комиссаром в Министерстве путей сообщения». По свидетельствам кадетов П.Н. Милюкова и В.Д. Набокова, Некрасов готовил черновой вариант акта об отказе от престола для Великого князя Михаила Александровича и категорично выступал за установление в России республиканского строя. «В здании Думы министры и временный комитет принимали меры, чтобы связаться с Михаилом Александровичем и устроить свидание с ним утром, ‒ вспоминал Милюков. ‒ Выяснились сразу два течения ‒ за и против принятия престола Великим князем. Конечно, за этим разногласием стоял принципиальный вопрос ‒ о русском государственном строе. Один ночной эпизод меня в этом окончательно убедил. Мы сидели втроем в уголке комнаты: я, Керенский и Некрасов. Некрасов протянул мне смятую бумажку с несколькими строками карандашом, на которой я прочел предложение о введении республики. Керенский судорожно ухватился за кисть моей руки и напряженно ждал моего ответа. Я раздраженно отбросил бумажку с какой-то резкой фразой по адресу Некрасова. Керенский грубо оттолкнул мою руку» .

Пиком карьеры Н.В. Некрасова стало назначение его 2 марта 1917 года министром путей сообщений Временного правительства. На этой должности он многим запомнился как радикальный демагог. А.А. Бубликов отмечал в своих воспоминаниях: «Очень характерна в этом отношении знаменитая речь вновь назначенного министра путей сообщения Некрасова в цирке Никитина в Москве, речь, сыгравшая колоссальную роль в деле разрушения нашего железнодорожного транспорта. Вместо того, чтобы рассказать своим новым подчиненным о тяжком положении железнодорожного аппарата, разъяснить им, что только их самый напряженный труд может спасти положение, министр (слушайте: ‒ сам министр!) заявил им, что он противник сдельных работ, говорил горячие и красивые слова о демократизации, об организации, создал какую-то теорию железных дорог для... железнодорожных служащих, которым-де Учредительное собрание отдаст дороги в автономное управление, восклицал: "Товарищи, объединяйтесь! Товарищи, требуйте!" (...) Зал гремел от аплодисментов, на г. министра чуть не не молились. Люди вышли с митинга точно пьяные от восторга. Г. Некрасов был, одно время, чуть ли не самим популярным человеком в России (...). А в результате? Из 30.000 русских паровозов, 14.000 окончательно негодны для работы и никто не может, и не собирается их починить». Позже, во время допроса, Некрасов кокетливо заметит, что некоторые называли его в те дни «министром-большевиком», хотя он и не заслужил такой чести.

Новоиспеченный министр выступал за создание правительственной коалиции с социалистами, был сторонником удаления из правительства П.Н. Милюкова и всячески подчеркивал свое единомыслие с А.Ф. Керенским. В связи с этим Милюков замечал: «...Я тогда уже имел основание считать Н.В. Некрасова попросту предателем, хотя формального разрыва у нас еще не было. Я не мог бы выразиться так сильно, если бы речь шла только о политических разногласиях. Мы видели, что он вел, по существу, республиканскую линию. Это было ‒ его дело. (...) Хуже было то, что Некрасов, видя быстрый рост влияния Керенского, переметнулся к нему из явно личных расчетов. Он был, конечно, умнее Керенского и, так сказать, обрабатывал его в свою пользу. (...) ..."Первой роли играть" он не мог ‒ и даже, не желая рисковать, к ней и не "стремился". Он более способен был играть роль наушника, тайного советчика, какой-нибудь Éminence grise (Серый кардинал. ‒ А.И.)». (Сам Некрасов в минуту откровения ответит А.П. Кропоткиной на ее обвинение в том, что он рвется к власти, что его идеал ‒ « черный папа», которого « никто не знает, но который все делает»).

В конце июня в составе делегации Временного правительства (А.Ф. Керенский, М.И. Терещенко, И.Г. Церетели) Некрасов участвовал в переговорах с украинской Центральной Радой и подготовке проекта декларации, послужившего одной из причин правительственного кризиса (министры-кадеты были против широкой автономии Украины, на которую соглашались социалисты). 3 июля 1917 года он демонстративно вышел из состава кадетской партии, став одним из лидеров новой политической структуры ‒ Российской радикально-демократической партии. После отставки министров-кадетов и формирования нового правительства, Некрасов занял в нем посты заместителя министра-председателя и министра финансов.

В дни «корниловского мятежа» Некрасов пообещал Керенскому полную поддержку, призвав железнодорожников не исполнять распоряжения генерала . Но одновременно с этим, Некрасов, стремясь предотвратить вооруженное столкновение, поддержал мнение министров А.С. Зарудного и М.И. Терещенко об отставке Керенского, за что был немедленно удален последним из состава правительства. «...В течение своего пребывания у власти он, прежде всего, больше всего руководим был побуждениями честолюбия, ‒ полагал В.Д. Набоков. ‒ Он стремился играть первую роль, ‒ и он достиг цели, но лишь для того, чтобы вдохновить постыдное поведение Керенского в деле Корнилова и затем сойти со сцены с поврежденной политической репутацией, оставленный всеми прежними друзьями (...), с кличкой "злого гения русской революции"» .

В первых числах сентября 1917-го опальный Некрасов был отправлен в «почетную ссылку» ‒ генерал-губернатором Финляндии. Однако на новом посту, не считая декларативных заявлений, бывший министр проявить себя не успел из-за разразившейся вскоре большевистской революции. «Революция, ‒ писал Оболенский, ‒ ускорила его блестящую карьеру, но и приблизила ее конец. Исключительно умный и способный человек, Некрасов не имел достаточно широкого образования для того, чтобы стать политическим вождем в трудное революционное время. (...) Скользя по поверхности политической жизни, Некрасов, подобно ловкому игроку, делал ставку на "фаворитов". (...) Поняв безнадежность кадетских позиций, он свою судьбу соединил с Керенским, но не успел перескочить к Ленину» .

Н.В. Некрасов, принимавший участие в заседаниях подпольного Временного правительства, его обращение «Ко всем гражданам Российской Республики» однако не подписал. До февраля 1918 года он оставался в Петрограде, перебравшись в начале марта в Москву. Здесь он работал управляющим моек конторы «Синкредсоюза», служил статистиком в Наркомпроде. В июне 1918 года с подложным паспортом на фамилию Голгофский Некрасов выехал в Уфу, где работал в системе кооперации; в 1919-м ‒ переехал в Казань. Опознанный в 1921 году как бывший генерал-губернатор Гельсингфорса и министр Временного правительства, Некрасов-Голгофский был арестован и отправлен в Москву. В Бутырской тюрьме, где с ним, согласно директиве Ф.Э. Дзержинского, обращались хорошо, Некрасов просидел 54 дня, после чего был освобожден. Допросив бывшего министра и собрав о нем информацию, чекисты пришли к выводу, что Некрасов полностью порвал с прошлым, осознав, что «нет ничего среднего между реакцией и советской властью». Большевистский ЦК не только велел прекратить дело, но и направить Некрасова на хозяйственную работу. Более того, ему устроили встречу с В.И. Лениным, которую Некрасов описывал так: «Когда доставили меня в Кремль, я, несмотря на опыт, струхнул. Владимир Ильич встал со стула, пожал руку и предложил сесть... Спросил: "Где бы вы желали работать?" Не задумываясь, я ответил, что хотел бы работать в кооперации. "Вот-вот, и мы предварительно с товарищами обсуждали и решили рекомендовать вас в Центросоюз» .

Легализовавшись, Н.В. Некрасов на протяжении 9 лет работал в правлении Центросоюза РСФСР и СССР, преподавал в Московском университете и в Институте потребкооперации. О кадетском лидере и бывшем министре Временного правительства политические органы вспомнили в 1930 году: 3 ноября он был арестован и 25 апреля 1931 г. приговорен Коллегией ОГПУ к 10 годам лагерей с конфискацией имущества за «вредительство» и попытки «восстановления в СССР капиталистического строя». В заключении Некрасов работал в московском конструкторском бюро по строительству Беломорканала, а потом был направлен на место стройки. В марте 1933 г., работавший на строительстве канала Москва ‒ Волга заключенный Некрасов был досрочно освобожден, но остался на стройке в качестве свободного человека, заслужив вскоре не только почетное звание «ударника», но и орден Трудового Красного Знамени. Затем последовала служба на Волгострое, а в 1939-м Некрасов снова был арестован и отправлен в Лефортовскую тюрьму. На этот раз его обвинили в организации покушения на Ленина в 1918 году, антисоветской деятельности и вредительстве. 14 апреля 1940 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Н.В. Некрасова к высшей мере наказания, и 7 (по другим сведениям ‒ 5-го) мая он был расстрелян (реабилитирован 12 марта 1991 года).

Показательно, что доброй памяти о себе Н.В. Некрасов не оставил даже у бывших однопартийцев. «Он жаден к почету и неразборчив в средствах» , ‒ отмечала член ЦК кадетской партии А.В. Тыркова-Вильямс. «...Некрасов, по моему глубокому убеждению, ‒ один из немногих крупных людей, выдвинувшихся на политической арене за последние годы, ‒ писал другой кадет ‒ В.Д. Набоков. ‒ У него огромные деловые способности, умение ориентироваться, широкий кругозор, практическая сметка. Человек умный, хитрый, красноречивый, он умеет казаться искренним и простодушным, когда это нужно. Но, очевидно, этические его свойства (говорю, разумеется, не о личных, а об общественно-политических) не находятся на высоте его интеллектуальных качеств. Я охотно верю, что в конце концов он стремился к победе тех идей, которые объединяли его с товарищами по партии. Но для этого он избрал путь необычайно извилистый и в конце концов зашел в тупик. Мне представляется, что (...) он должен быть одним из несчастнейших людей и что его политическая карьера завершилась окончательно. Доверия он ни в ком не больше не вызовет, а доверие есть, как ни как, абсолютно необходимое условие для политического гения. Некрасов оставил именно впечатление двуличности, ‒ маски, скрывающей подлинное лицо...»

(1 февраля 1879, Петербург, – 7 мая 1940). Родился в семье священника. Окончил Институт инженеров путей сообщения (1902). Профессор Томского технологического института. Два года находился за границей. Делегат 1-го съезда партии кадетов (1905) от Таврической губернии, где был руководителем Ялтинского отделения партии. Депутат 3-й Государственной Думы от Томской губернии; избран в комиссии путей сообщения и финансовую. После 1910 масон, входил в известную "масонскую пятерку" (вместе с А.И. Коноваловым, М.И. Терещенко, А.Ф. Керенским, И.Н. Ефремовым). В 1912 избран в 4-ю Государственную Думу. В 1909 – 17 член ЦК партии кадетов, лидер ее левого крыла.

С конца 1915 выступал в пользу активного сотрудничества с социалистическими партиями оборонческого плана; его требования: "единение демократических элементов страны, тесная связь партии с национальными группами демократии и активные приемы деятельности в стране и Государственной Думе" (Думова Н.Г., Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М., 1988, с. 68). В годы первой мировой войны член комитета Сибирского общества подачи помощи больным и раненным воинам и пострадавшим от войны, член Особого совещания по обороне государства. 6 ноября 1916 избран товарищем председателя 4-й Государственной Думы. Вместе с А.И. Гучковым участвовал в подготовке заговора с целью смещения Николая II, был сторонником решительных действий. Больше других настаивал на том, чтобы Дума не подчинялась указу царя о перерыве в ее работе до апреля 1917. При этом на позиции Некрасова, как отмечали А. Оболенский, А.В. Тыркова и другие, существенное влияние оказывали его личные неприязненные отношения с П.Н. Милюковым, честолюбивые устремления Некрасова: "Он жаден к почету и неразборчив в средствах", – замечала Тыркова (там же, с. 72).

Во время Февральской революции 1917 поначалу сторонник военной диктатуры; член Временного Комитета Государственной Думы. В ночь на 3 марта составил проект декрета об объявлении России республикой. Милюков писал: "Я тогда имел основание считать Н.В. Некрасова попросту предателем" (Старцев В.Н., Внутренняя политика Временного правительства, Л., 1980, с. 119). Со 2 марта по 2 июля Некрасов – министр путей сообщения. В своих первых выступлениях перед железнодорожниками заявил, что "переустройство государственной жизни должно покоиться на воле народа", "пусть железнодорожный мир организуется так, как он этого хочет и понимает"; стремился развеять слухи об имеющихся разногласиях между Временным правительством и Советом РСД: "Никто никому никаких решений не навязывает". Выступая 24 марта в отделе путей сообщения Земгора, заявил об удовлетворении требований рабочих и служащих о повышении зарплаты: "Организация народных масс – это первое наше дело, и когда это будет сделано, тогда никакие эксцессы никому не будут страшны" ("Вестник Южных Железных Дорог", 1919, № 14/15, с. 20).

В марте – апреле на заседаниях ЦК и 7-м съезде партии кадетов выступал самым активным сторонником создания межпартийной правительственной коалиции. 24 апреля сказал об этом на приеме в Таврическом дворце делегатов от воинских частей Действующей армии: "Я как и при образовании Временного правительства, так и теперь считаю необходимым включить в состав Временного правительства представителей демократии, социалистических течений ее..." (Старцев В.И., Революция и власть, М., 1978, с. 217). Впрочем, в интервью корреспондентам газет он же заявил, что в результате правительственного кризиса в ночь на 3 мая "мы, желая сохранить преемственность власти, остановились на возможном исходе – создать личную диктатуру. Мы решили передать всю власть в руки одного человека. Были даже созваны знатоки государственного права, чтобы оформить новый порядок правления в виде указа Временного правительства Сенату" ("Русское Слово", 1917, 16 мая). На 8-м съезде кадетов 9 мая резко критиковал Милюкова за его негативное отношение к правительственной коалиции с социалистами, за внешнеполитический курс, призывал партию отказаться от принципа поддержки правительства "постольку - поскольку", считал первой задачей правительства ускорение созыва Учредительного Собрания.

27 мая издал правительственный циркуляр о совместной деятельности железнодорожной администрации с профсоюзом железнодорожников: последнему предоставлялось право общественного контроля и наблюдения за работой железных дорог и дачи указаний ответственным лицам. Участник 1-го Всероссийского съезда Советов РСД (июнь). В конце июня в составе делегации правительства (А.Ф. Керенский, М.И. Терещенко, И.Г. Церетели) участвовал в переговорах с украинской Центральной Радой и подготовке проекта декларации, послужившего одной из причин правительственного кризиса. 7 июля заявил (вместе с Терещенко) представителям печати, что правительство чрезвычайно недовольно публикацией материалов по делу В.И. Ленина (обвинения в государственной измене). В период Июльского кризиса вышел из партии кадетов и 8 июля занял пост заместителя министра-председателя Временного правительства. 21 июля вслед за Керенским подал в отставку; в новом коалиционном правительстве с 24 июля на постах заместителя министра-председателя и министра финансов представлял Российскую Радикально – демократическую партию. 12 августа выступил на Государственном совещании с докладом о финансовом положении страны, в котором заявил: "Для спасения родины нам нужны все эти три элемента – и порядок, и жертвы, и оборона" ("Государственное совещание", с. 43). В первые часы выступления генерала Л.Г. Корнилова Некрасов пообещал Керенскому свою полную поддержку. С его участием была составлена телеграмма железнодорожникам, призывавшая их не исполнять распоряжения генерала. Для предотвращения вооруженного столкновения поддержал мнение министров А.С. Зарудного и Терещенко об отставке Керенского, за что был немедленно удален из состава правительства.

В первых числах сентября назначен генерал-губернатором в Финляндию. В своей деятельности обещал руководствоваться двумя лозунгами: лояльность и законный порядок; самым строгим образом соблюдать финляндскую конституцию: "...я надеюсь встретить со стороны ответственных финляндских кругов столь же лояльное отношение к законным правам и интересам российской государственности" ("Речь", 1917, 13 сент.). 17 октября на заседании Временного правительства выступил с докладом о положении в Финляндии.

После Октябрьской революции принимал участие в заседаниях подпольного Временного правительства, но его обращение "Ко всем гражданам Российской Республики" не подписал. Управляющий московской конторы "Синкредсоюза", статистик в Наркомпроде. С 1919 жил и работал в Казани. В марте 1921 арестован, доставлен в Москву, в мае освобожден после встречи с В.И. Лениным. Позднее вспоминал: «Когда доставили меня в Кремль, я, несмотря на опыт, струхнул... Владимир Ильич встал со стула, пожал руку и пригласил сесть... спросил... "где бы желали вы работать?" Не задумываясь, я ответил, что хотел бы работать в кооперации.– "Вот, вот и мы предварительно обсуждали с товарищами и решили рекомендовать Вас в Центросоюз"» (Днепровский С.П., Кооператоры. 1898-1968, М., 1968, с. 343-44). В 1921 – 30 член правления Центросоюза РСФСР и СССР. Преподавал в Московском университете и Московском институте потребкооперации. 3 ноября 1930 арестован и 25 апреля 1931 Коллегией ОГПУ приговорен к 10 годам заключения по делу так называемого "ЦК РСДРП(м)". В марте 1933 досрочно освобожден, работал на строительстве канала Москва – Волга служащим. 13 июня 1939 вновь арестован и по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстрелян 7 мая 1940. Реабилитирован в 1990.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Николай Виссарионович Некрасов родился 1 февраля 1879 г. в семье священника. После окончания Петербургского института инженеров путей сообщения (1902 г.) был приглашен штатным преподавателем черчения в Томский технологический институт. Вскоре Некрасова послали за границу, где он в течение двух лет изучал экономические дисциплины и подготовил диссертацию. По возвращении в Россию был избран советом института и.д. (исполняющим должность. - Примеч. автора) экстраординарного профессора по кафедре статики сооружений и мостов. Однако преподавательская деятельность продолжалась недолго. В 1907 г. Н.В. Некрасов стал депутатом Государственной думы 3-го созыва от Томской губернии, вошел в состав комиссий путей сообщения и финансовую. Некрасова увлекла политическая деятельность. Он активный деятель партии кадетов, в 1907 - 1917 гг. член ее Центрального комитета (ЦК), лидер левого крыла партии, с 1910 г. входит в руководящее ядро масонских организаций (вместе с А.И. Коноваловым, М.И. Терещенко, А.Ф. Керенским и И.Н. Ефремовым).

В годы первой мировой войны Н.В. Некрасов принимает активное участие в деятельности Всероссийского союза городов, вместе с князьями П.Д. Долгоруковым и В.А. Оболенским организует санитарные отряды для действующей армии, входит в оргкомитет Сибирского общества подачи помощи больным и раненым воинам и пострадавшим от войны. В условиях политического кризиса лета 1915 г. буржуазия стала формировать список будущего правительства. В двух вариантах списка Н.В. Некрасов упоминался в качестве министра путей сообщения. Он участвовал в организации Прогрессивного блока в Государственной думе, призывая использовать в борьбе с правительством вначале лишь парламентские методы, был готов идти на сотрудничество с социалистическим партиями. Некрасов так сформулировал требования левой части партии кадетов перед ее ЦК: "Единение демократических элементов страны, тесная связь партии с национальными группами и активные приемы деятельности в стране и Государственной думе". Летом 1915 г. он, однако, вышел (временно) из состава ЦК партии кадетов, заявив, что "пассивное отношение ЦК к событиям, возведенный в культ нейтралитет в отношении правительственной политики и полное преклонение перед западными образцами без учета степени их соответствия нашим условиям" полностью противоречат его убеждениям.

Естественно, что политические оппоненты Некрасова характеризовали его не лучшим образом. Так, А.В. Тыркова, видный деятель партии кадетов, говорила: "Он жаден к почету и неразборчив в средствах", а В.А. Оболенский писал в своих мемуарах: "Под личиной его внешнего добродушия и даже некоторой слащавости чувствовался внутренний холодок и двоедушие алчного карьериста, каковым, как мне кажется, он и был".

В 1916 г. Некрасов становится сторонником более радикальной тактики борьбы и одним из активных заговорщиков, цель которых - устранение Николая II. На этом пути он входит во временный союз с лидером октябристов А.И. Гучковым, некоторыми генералами. Всеобщее недовольство положением дел в стране оказало мощное давление на депутатов Думы, и 6 ноября 1916 г. они избрали Н.В. Некрасова товарищем председателя Государственной думы 4-го созыва.

Во время Февральской революции 1917 г. на частном совещании членов Государственной думы Некрасов заявил: "По-моему, было бы правильно передать эту власть какому-либо пользующемуся большим доверием человеку вместе с несколькими представителями Государственной думы". Таким человеком он считал начальника Главного артиллерийского управления Военного министерства генерала А.А. Маниковского. Некрасов высказался за установление в стране военной диктатуры. Эти планы показались собравшимся "неудобными", и его предложение даже не было поставлено на голосование. Вместе с тем у лидеров Думы не было сомнений в том, что именно Некрасов должен занять кресло министра путей сообщения во Временном правительстве первого состава, и 5 марта 1917 г. он впервые появился в здании министерства на Фонтанке, 117. В своем приказе о вступлении в должность Некрасов потребовал от всех должностных лиц исполнения своих обязанностей, продолжения работы "в полном объеме и без всякого нарушения порядка в делопроизводстве". Впредь до особых распоряжений министр просил соблюдать установившийся порядок движения бумаг, дни и часы личных докладов начальников управлений у министра.

Некоторые чиновники МПС не были довольны назначением нового министра. Инженер Ю.В. Ломоносов, например, так прокомментировал это событие: "Профессор статики сооружений без трудов. Знакомый с путями сообщения по студенческим запискам и по Думе... Разве его можно сравнить с Кригером? Да и почему же из той же Думы не взять Бубликова, Добровольского (оба известные специалисты железнодорожного дела. - Примеч. автора)! Или из нашей среды Воскресенского, Шмита (управляющий Московско-Казанской дорогой и начальник Юго-Западных дорог. - Примеч. автора).

Новый министр путей сообщения встретился с представителями печати и сказал: "Моя задача - сделать логические выводы из совершившегося переворота (так еще долго называли Февральскую революцию ее непосредственные участники. - Примеч. автора)... В этом отношении в первую голову я ставлю широкую демократизацию ведомств, связанную с децентрализацией его функций по управлению". Особенно большое значение Некрасов придавал участию служащих в органах управления, разрабатывающих вопросы их быта и правового положения. Начальникам и управляющим дорог он отправил телеграмму, в которой подчеркивалось: "Будет решен вопрос о представительстве служащих и рабочих в управлениях дорог". Министр говорил и о предстоящей реорганизации министерства, о необходимости поставить дело частного железнодорожного строительства на прочную хозяйственно-экономическую почву, высказался за привлечение иностранного капитала для строительства железных дорог. Некрасов пообещал для улучшения условий перевозок снять часть вагонов с фронта, ибо они там "часто заменяют жилые дома и различные склады", привлечь к ремонту подвижного состава частные заводы и предприятия морского ведомства, снять часть заказов военного ведомства с железнодорожных мастерских.

Н.В. Некрасов принял ряд решений в духе революционного времени. С вагонов были удалены изображения двуглавых орлов с коронами и другими символами монархии, для пломбирования вагонов вместо матрицы с изображением старого государственного герба стали употреблять клеймо с изображением топора и якоря. Прокатилась волна переименований. Например, станция Романов Мурманской железной дороги была переименована в станцию Мурманск. Первое техническое железнодорожное училище имени императора Александра II в Ельце, Сибирское техническое железнодорожное училище имени императора Николая II в Красноярске и Ташкентское техническое железнодорожное училище имени наследника цесаревича Алексея Николаевича стали именоваться просто: Елецкое, Красноярское и Ташкентское. На страницах железнодорожной печати обсуждали переименование некоторых железных дорог.

В марте министр путей сообщения совершил свою первую поездку по железным дорогам. Характерным для нее стали многочисленные митинги, на которых он конкретизировал некоторые положения своей программы. Так, в Москве он резко отозвался о прежней власти: "В старом правительстве так тесно переплелись бездарность, глупость, трусость и измена, что неизвестно, где начинается одно и кончается другое". Особенно досталось прежнему руководству Министерства путей сообщения. "Рухловское железнодорожное благополучие, - говорил революционный министр, - имеет свои плоды - показные доходы, которые сторицей должны вернуться назад, в возмещение убытков на железнодорожной службе из-за полицейской политики проклятого режима". Некрасов заявил о поддержке требований рабочих и служащих об улучшении их экономического положения, призвал их к самоорганизации, считая, что своим энтузиазмом, сознательной работой они смогут вывести Россию на правильный путь.

На одном из митингов Некрасов говорил о порядках в самом министерстве: "Граждане, вы хорошо знаете положение железнодорожного дела, и я думал, что знаю его. Но когда я пришел в министерство и начал знакомиться с истинным положением дел, я должен был сказать, что ничего не знаю. Я ничего не знал о той изумительной путанице, о том отсутствии плана, о той постоянной грызне отдельных ведомств между собой, которые раскрылись передо мной. Я должен сказать прямо и откровенно: железнодорожное хозяйство в России доведено, можно сказать, до полного расстройства". Он подчеркнул необходимость повышения заработной платы: "Временное правительство хорошо знает, что спасение страны в широких экономических мероприятиях, и если придется напечатать лишние рубли, чтобы помочь железнодорожным служащим, то это будет сделано". Некрасов выразил уверенность в подписке на "Заем свободы", ибо "вся страна сумеет различить, когда у нее просит деньги свободная, народная власть или старая самодержавная власть".

При Некрасове в ведомстве путей сообщения было подготовлено представление "О назначении комиссаров на железные дороги". Комиссары, не пользуясь распорядительной властью, должны были, как предполагалось в этом документе, следить за состоянием станций и остановочных пунктов, наличием достаточного количества складских помещений, правильным их заполнением и освобождением, за содержанием и ремонтом путей, подвижного состава, оборотом вагонов, за организацией охраны на железной дороге и т.п. Этот документ был буквально пронизан недоверием к существующей администрации, и можно было предположить неизбежные конфликты. Временное правительство утвердило данное представление министерства. Вскоре в Министерстве путей сообщения был разработан еще один документ под названием "О порядке назначения на должности по частным железным дорогам". Документ был подписан Некрасовым и передан Временному правительству, где следы его затерялись. Суть документа в том, что министерство получало дополнительные права для вмешательства в кадровые вопросы. В целях улучшения профессионального состава служащих частных железных дорог авторы проекта считали целесообразным "назначение служащих поставить в большую зависимость от Министерства путей сообщения".

В апреле 1917 г. в Петрограде прошла Всероссийская конференция железнодорожников, учредившая Всероссийский железнодорожный союз, который поставил своей целью защиту и борьбу за политические, правовые, профессиональные и экономические интересы своих членов. На конференции выступил Н.В.Некрасов и приветствовал начавшуюся самоорганизацию тружеников путей сообщения. Спустя месяц он издал ставший мгновенно знаменитым циркуляр № 6321, в котором с учетом решений конференции указывалось, что министерство и подведомственные ему учреждения "должны и будут строго согласовывать свою работу со взглядами и пожеланиями объединенных железнодорожных тружеников, чутко прислушиваясь ко всем заявлениям, идущим от союза и через союз". Всероссийскому железнодорожному союзу, в лице его комитетов в центре и на местах, отныне "должно принадлежать право самого широкого контроля и наблюдения за всеми отраслями железнодорожного хозяйства и вообще за деятельностью железных дорог". Некрасов отметил, что нравственная ответственность за состояние дел на железных дорогах лежит на всех, а ответственность юридическая продолжает в полной мере оставаться на железнодорожной администрации. Союз (его комитеты) имел право заявить вышестоящим начальствующим лицам о своем несогласии с теми или иными административными распоряжениями вплоть до обращения в исполком своей организации и в Министерство путей сообщения, а если и они не сумеют выработать компромиссное решение, - то апеллировать к Временному правительству, которое принимает окончательное решение. Данный циркуляр был враждебно встречен значительной частью администрации железных дорог. Совет частных железных дорог обратился к Временному правительству с протестом, подчеркнув недемократический характер подготовки и принятия данного документа, входящего в противоречие с действующим законодательством и, в частности, с уставами частных железнодорожных обществ. Проведение в жизнь идей циркуляра, по мнению Совета частных железных дорог, "угрожает в ближайшем будущем новым расстройством транспорта". Критика же министром прежних порядков "доказывает лишь недостаточное знакомство министра путей сообщения с историей русского железнодорожного дела". Совет считал, что министр путей сообщения фактически вводит не имеющие примера в мировой практике принципы коллективного управления в дело громадной государственной важности. В ответ Некрасов лишь подтвердил, что циркуляр является временной мерой и будет действовать до Учредительного собрания, на котором должен решиться вопрос о государственном строительстве в области железнодорожного дела.

Весной и летом 1917 г. Министерство путей сообщения сделало следующие шаги к регулированию перевозок. В июле были введены Правила постепенности отправления по железным дорогам грузов малой скорости, Положение о центральном и порайонных комитетах по регулированию перевозок по железным дорогам. Реорганизованный Центральный комитет по железнодорожным перевозкам обсуждал вопросы распределения подвижного состава, определял преимущества в отправлении грузов какого-либо определенного направления или назначения, распределял эти грузы по степени их важности и срочности доставки, составлял общие планы перевозок грузов в соответствии с перевозочной способностью дорог. Однако состояние железнодорожного транспорта ухудшалось с каждым днем. Сократился среднесуточный пробег поездов, падала производительность труда, ухудшилось состояние подвижного состава, не выдерживались сроки его ремонта.

Некрасов принимал самое активное участие в общественной жизни страны. В дни июльского кризиса покинул ряды партии кадетов, вышел из правительства, стал одним из основателей Российской радикально-демократической партии. Затем вновь вошел в состав правительства в качестве заместителя министра-председателя и министра финансов. Выступая на Государственном совещании в Москве с докладом о финансовом положении страны, был вынужден признать, что "ни один период российской истории, ни одно царское правительство не было столь расточительно... ни одно не было столь щедро в своих расходах, как правительство революционной России". В первые часы корниловского мятежа Некрасов пообещал Керенскому свою полную поддержку, и с его участием была составлена телеграмма железнодорожникам, призывавшая их не исполнять распоряжений генерала. Вместе с тем для предотвращения кровопролития в столице он поддержал мнение министров А.С. Зарудного и М.И. Терещенко об отставке А.Ф. Керенского, за что сам был немедленно отправлен в отставку.

В начале сентября Некрасова назначают генерал-губернатором в Финляндию. В своей деятельности он обещал руководствоваться двумя принципами: лояльность и законный порядок, а также соблюдение конституции Финляндии, - но и настаивал на лояльном отношении ответственных финляндских кругов к российской государственности.

После Октябрьской революции перешел на службу в советские учреждения. Работал управляющим московской конторы "Синкредсоюза", статистиком в Наркомпроде. С 1919 г. под чужой фамилией жил и работал в Казани, где был арестован. В заключении по делу Некрасова следователь Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК) записал: "На основании всего материала по делу прихожу к убеждению в политической и общей целесообразности полного прекращения дела Голгофского-Некрасова, легализации бывшего министра путей сообщения Некрасова, освобождения его и использования его на хозяйственной работе". 24 мая 1921 г. Ф.Э. Дзержинский распорядился дело Некрасова прекратить.

Тогда же состоялась встреча Некрасова с В.И. Лениным. Некрасов вспоминал: "Когда доставили меня в Кремль, я, несмотря на опыт, струхнул... Владимир Ильич встал со стула, пожал руку и пригласил сесть... спросил: "Где бы желали Вы работать?" Не задумываясь, я ответил, что хотел бы работать в кооперации. - "Вот, вот и мы предварительно обсуждали с товарищами и решили рекомендовать Вас в Центросоюз". В 1921 - 1930 гг. Некрасов был членом правления Центросоюза РСФСР и СССР, преподавал в Московском университете и Московском институте потребкооперации. В ноябре 1930 г. его арестовали, но в марте 1933 г. досрочно освободили, В дальнейшем Некрасов работал на строительстве канала Москва - Волга служащим и в 1937 г. был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Однако в 1939 г. Некрасов был вновь арестован и после краткого следствия приговорен к расстрелу. Реабилитирован в 1990 г.

«…Когда доставили меня в Кремль, я, несмотря на опыт, струхнул... Владимир Ильич встал со стула, пожал руку и пригласил сесть... спросил... «где бы желали вы работать?». Не задумываясь, я ответил, что хотел бы работать в кооперации - «Вот, вот и мы предварительно обсуждали с товарищами и решили рекомендовать Вас в Центросоюз. Вы ж по ведомству Чрезвычайной комиссии у нас проходите, как «тайный каменщик из Сибири», сибирский масон, так сказать… Будете строить для рабочих Промкооперацию… По камешку, по камешку и выстроите что-нибудь…».

Это отрывок из воспоминаний Николая Виссарионовича Некрасова - депутата Государственной Думы третьего и четвертого созывов, министра путей сообщения Временного правительства и последнего генерал-губернатора Финляндии.

Владимир Ильич Ленин не случайно вызвал его в Кремль. После октябрьского переворота в Петрограде большевистское правительство столкнулось с жестокой проблемой - Всероссийский исполнительный комитет профсоюза железнодорожников (Викжель), объявив себя нейтральной организацией, потребовал «прекращения гражданской войны и создания однородного социалистического правительства от большевиков до народных социалистов включительно».

В качестве наиболее веских аргументов руководители железнодорожников отказались перевозить войска под Псков, где шли бои, и… пригрозили немедленной всеобщей забастовкой на транспорте.

Николай Виссарионович Некрасов, который четыре месяца назад, будучи министром Временного правительства, своей волей поднял всем путейцам зарплату на 50%, был авторитетнейшим человеком в Викжеле. Именно его влияние попытался использовать вождь мирового пролетариата, чтобы спасти большевистскую клику от неминуемого коллапса.

Николай Некрасов посоветовался с ближайшим окружением масонской ложи «Великий Восток» и… согласился оказать помощь узурпаторам власти в стране.

Российские железнодорожники отложили забастовку на некоторое время, а Ленин сохранил жизнь Некрасову и его семье.

В результате этой личной договоренности Николай Виссарионович надолго вернулся из «высокой политики» в свою нормальную инженерную жизнь.

Инженерная жизнь

Николай Виссарионович Некрасов родился 20 октября 1879 года в Санкт-Петербурге в семье священника. Отец - Виссарион Яковлевич - авторитетный философ столичного клира был протоиреем и духовником графини Елизаветы Орловой-Давыдовой.

Николай -- единственный ребенок в семье, который пережил «детскую смертность» (его братья и сестры умерли во младенчестве). Он с золотой медалью окончил одну из столичных гимназий и поступил в Институт инженеров путей сообщения.

Это одно из самых авторитетных заведений Российской империи, что выпускало инженеров для всей планеты. Сегодня мало кто помнит о том, что железнодорожный бум в США второй половины ХIХ века интеллектуально обеспечили выпускники русского «Шляхетского корпуса» (старое название института).

Николай Некрасов блестяще окончил курс и в числе первых был отправлен на двухлетнюю правительственную стажировку в Европу со стипендией 2000 рублей серебром.

В 1903-1905 годах он находится на стажировке в Германии и Франции: знакомится с крупнейшими строительными предприятиями, объектами и сооружениями, собирает материал для диссертации.

По возвращении из загранкомандировки перспективному специалисту предложили преподавательскую должность в недавно открытом Томском технологическом институте.

Однако молодой преподаватель долго не мог приступить к работе. В 1905 году все учебные заведения сибирского города приостановили учебный процесс из-за массовых студенческих волнений.

В этом же году его назначили исполняющим обязанности экстраординарного профессора по кафедре строительного искусства. Одновременно Некрасов являлся членом совета института, входил в состав комитета по студенческим делам и библиотечной комиссии.

Сейчас трудно судить о научно-педагогическом потенциале молодого профессора, поскольку в связи с избранием в 3-ю Государственную Думу
он уехал из Томска через год.

Однако кратковременность педагогической деятельности служила основанием для постоянных упреков в адрес Николая Виссарионовича.

Так, в 1917 году Юрий Ломоносов - коллега по кафедре -- записал в дневнике: «А вот известный Некрасов - кадет, идеалист… Профессор статики сооружений без трудов. Знакомый с путями сообщений по студенческим записям и по болтовне в Думе».

«Болтовня» в Думе

5 декабря 1907 года Николай Виссарионович избирается депутатом III Государственной Думы от Томской губернии. Он увольняется из института и переезжает в Санкт-Петербург.

Некрасов сразу «прославился» в знаменитом деле колыванских купцов. Во время прокладки Транссибирской магистрали устроители знаменитой Колывановской ярмарки давали главному инженеру дороги Гарину-Михайловскому (тому самому писателю-народнику) взятку в один миллион золотых рублей (!), чтобы он изменил карту пути и «сделал крюк в 150 верст» до Колывани. Естественно, последний отказался.

Тогда купцы послали делегацию (лоббистов) в Думу и вышли с аналогичным предложением к Некрасову. Депутат сразу «сломался». Он забрал деньги, но… «вопроса не решил». Дело получило огласку в печати, и только депутатская неприкосновенность спасла бывшего инженера от тюрьмы.

Сегодня известно, что если бы эта теневая сделка состоялась, то на востоке России не было бы Новосибирска -- города с двухмиллионным населением, который развился именно благодаря железной дороге.

Томский профессор стоял у истоков «сибирского областничества» -- максимальной автономии громадного края в пределах Российской империи. В экономической сфере Некрасов предлагал введение порто-франко в устьях Оби и Енисея для создания «непосредственных отношений Сибири с мировым рынком».

Он выступил против правительственного законопроекта о землеустройстве на Востоке. В принципе, признавая необходимость введения частной крестьянской собственности на землю, далее делал существенную оговорку: «Еще большие опасения вызывает намерение правительства одним росчерком пера произвести грандиозный переворот в экономической жизни Сибири переходом к частной собственности. В этом вопросе необходимо отделить принципиальную сторону - желательность изменения титула владения и самый способ осуществления такой перемены. Несомненно, что замена права пользования правом собственности чрезвычайно желательна в целях ограждения интересов старожильческого населения».

Говоря современным деловым языком, Некрасов предлагал в «порто-франковской» Сибири устроить один большой колхоз со своей системой налогообложения и распоряжения всеми имеющимися ресурсами (полезные ископаемые, вода, лес и проч.).

«Сепаратистские» выступления Николая Некрасова с думской трибуны вызывали, несмотря на сдержанность, бурную реакцию правой части Думы. Особенно эмоционально реагировал лидер черносотенцев Пуришкевич, который обвинил сибиряков «в узурпации власти, стремлении разбить Великую Россию на мелкие княжества и в угоду масонам погубить страну, которая собиралась тысячу лет…».

В угоду масонам

Многие исследователи истории масонских лож полагают, что Николай Некрасов был одним из видных деятелей российского политического масонства, членом Верховного совета Великого Востока народов России, а в 1915 году его избрали секретарем Верховного совета «всех филиалов Востока».

В этом качестве он тесно сотрудничал с Александром Керенским, вместе с ним входил в неформальную «масонскую пятёрку» таких политических деятелей, как Коновалов, Терещенко и Ефремов, которые позднее стали министрами Временного правительства.

Помимо этого он был членом думской масонской организации «Роза», куда входили представители различных политических партий -- Виноградов, Кокошкин, Шингарев, Н. С. Чхеидзе и другие.

Деятели парламентской ложи ставили перед собой цель - «заботиться о сглаживании разного рода конфликтов и противоречий между различными фракциями в Государственной Думе и обеспечивать их совместные выступления».

Однако это был всего лишь медийный лозунг. В реальности «вольные каменщики» лоббировали интересы молодых транснациональных корпораций, которые перед Первой мировой войной «нацелились» на выкачивание полезных ископаемых из недр необъятной Сибири.

«Восточный сепаратизм» депутата Некрасова - идеологическое прикрытие зарождающейся глобальной экономики на Земле. Позже эстафету защиты интересов транснациональных концессий перехватит у томского профессора Лев Давыдович Троцкий - активный масон Шотландской ложи, который раздаст бесплатно (!) иностранным компаниям в разработку золотые прииски на реке Лене и Кузнецкий угольный бассейн.

Однако «масонская составляющая» депутата Николая Некрасова не была главной мотивацией его парламентской деятельности. Он томился в поисках личной известности и славы.

В поисках известности и славы

В 1914 году Николаю Виссарионовичу исполняется 35 лет. Эпоха революционных потрясений выбрасывает в верхние эшелоны российской политической элиты молодых людей, радикальных вундеркиндов, порожденных эпохой перемен. Именно к этой генерации можно отнести масона с профессорским дипломом.

Владимир Дмитриевич Набоков (отец писателя) и коллега по думской фракции так отозвался о Некрасове: «Но, очевидно, этические его свойства (говорю, разумеется, не о личных, а об общественно-политических) не находятся на высоте его интеллектуальных качеств. Для него эпоха социальных катаклизмов дает прекрасную возможность карьерного рывка в противовес прозябанию в период стабилизации и мирного развития общества».

1917 год явился звездным часом для провинциального профессора. Во многом он оказался прозорливее своих коллег, поскольку еще 27 февраля на заседании депутатов Государственной Думы выступил за установление в стране военной диктатуры во главе с одним из популярных в думской среде генералов А. А. Поливановым.

Некрасов вошел в состав Временного правительства в качестве министра путей сообщения. Наблюдавший его в это время меньшевик Суханов дал ему следующую характеристику: «В качестве же политика он производил серьезное впечатление и обнаруживал свойства если не государственного человека, то государственного дельца. Он отлично схватывал положение, умел пойти ему навстречу, а затем уже обнаруживал и твердость руки.
Практическая школа политики и зоркость глаза хорошо сочетались в нем с энергией и деловитостью. Как «государственный делец» Некрасов, несомненно, оставлял за собой две наиболее яркие фигуры первого кабинета - Керенского и Милюкова, из которых первый погибал от своего импрессионизма и «мессианства», а второй был профессор. Но, с точки зрения буржуазных верхов, Некрасов был молод, не авторитетен, а главное, непомерно лез и не годился в лидеры».

Николая Виссарионовича Некрасова масоны не приняли во власть. На 8-м съезде кадетов 9 мая 1917 года он резко критиковал Милюкова за негативное отношение к правительственной коалиции с социалистами и за внешнеполитический курс.

27 мая он издал циркуляр о совместной деятельности железнодорожной администрации с профсоюзом железнодорожников: последнему предоставлялось право общественного контроля и наблюдения за работой железнодорожников и дачи указаний ответственным лицам.

В конце июня в составе делегации правительства участвовал в переговорах с украинской Центральной Радой и подготовке проекта декларации, послужившего одной из причин правительственного кризиса. «Этот негодяй, -- отозвался о Некрасове в мемуарах Милюков, -- сделал все возможное, чтобы расшатать хрупкое равновесие правительственного корабля…».

В 1919 году Некрасов переехал в Казань. Здесь его арестовали и отправили в Москву, а в мае, после встречи с Лениным в Кремле, освободили и… отправили на советскую работу.

30 ноября 1930-го Николай Виссарионович был арестован коллегией ОГПУ, приговорен к 10 годам заключения по делу «контрреволюционной организации» Союзного бюро ЦК РСДРП (м).

Находясь в заключении, он участвовал в строительстве Беломоро-Балтийского канала. В марте 1933-го с завершением строительства канала был досрочно освобожден, после чего работал в качестве служащего на строительстве канала Москва--Волга.

14 апреля 1940 года он был вновь арестован и осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР по обвинению во вредительстве на строительстве канала Москва--Волга и организации контрреволюционной террористической группы с целью убийства руководителей ВКП(б).

7 мая 1940 года Николая Виссарионовича Некрасова расстреляли в Бутырской тюрьме. Он похоронен в братской могиле на кладбище Донского монастыря.